Работали мы быстро. Гриша молодец, парень трудолюбивый. От работы не отлынивал, делал всё тщательно, на совесть. Через три часа пришёл Тимофей, и мы пошли пить чай с пирожками. Баба Нюра, добрая душа, принесла нам свежих пирожков с капустой.
— У вас так здорово! — сказал Гриша после полдника. — Тихо, спокойно и чисто.
— Начнётся уборочная страда, работы будет много, поесть будет некогда, — ответила я. — Сейчас переварим полдник и пойдём убирать территорию около здания. Надо клумбы поправить, но я человек городской и с растениями возиться не умею, но цветы люблю, правда, на расстоянии.
— Ничего, я покажу как надо, — ответил Гриша, — мама, когда жива была, меня всегда в сад с собой брала.
Настроение у него испортилось, взгляд погрустнел. Я решила не развивать эту тему, раз ребёнку так тяжело вспоминать.
Для меня шестнадцатилетний пацан был ещё ребёнком. Скоро я обзаведусь большим и разновозрастным выводком. Сейчас я глядела на Гришу другими глазами. Это был невысокий, худенький, нескладный подросток, которому не додали любви и нежности.
Я подметала дорожку к ФАПу, когда Максим приволок сестру Тимофея, пьяницу и распутницу Наташу.
— Извини, — сказал он, — я её еле отыскал, она от нас пряталась.
Наташа таращилась на меня и пыталась вырвать руку из руки Максима.
— Веди в процедурную, придерживай её, — сказала я. — Я сейчас сменю халат и приду.
Когда я зашла в процедурную, Наталья громко спорила с Максимом. Она кричала на него и вырывалась.
— Молчать! — крикнула я. — Или я зашью тебе рот.
Наталья застыла и перестала вырываться.
— Знаешь, зачем тебя сюда пригласили? — спросила я.
Она замотала головой.
— Вот и прекрасно, сейчас ты мне назовёшь всех парней и мужиков, с кем ты успела переспать, — сказала я.
Наталья демонстративно поджала губы и отвернулась.
— Тогда мне придётся объявить всем, что у тебя венерическое заболевание, и кто имел с тобой контакт, должны прийти и сдать анализы, — спокойно сказала я. — Даже не сомневайся, что я так и сделаю. Только после этого, если тебя не поколотят твои партнёры, то уж точно поколотят их жёны или подруги. Тебе придётся навсегда уехать отсюда. Но только после того, как тебя под конвоем доставят в кожновенерический диспансер и запрут там до полного выздоровления.
— Что будет, если я скажу? — произнесла Наталья.
— Я приглашу твоих партнёров и по-тихому возьму у них анализы, пропишу лечение, — ответила я. — А тебе всё равно придётся ехать в кожно-венерический диспансер, но тайно, скажешь, что поедешь лечить желудок в районную больницу.
— Дайте листок и бумагу, я сама напишу, — сказала Наталья и села за стол.