— Ты ещё папу не видел, — ответила я.
После завтрака я начала мыть посуду, и в этот момент Максим решился. Он подошёл ко мне и обнял за талию.
— Ты очень красивая и волевая девушка, — тихо прошептал он мне на ухо, — я давно ищу повод признаться, что постоянно думаю о тебе.
— Это после того, как я тебя кулаком приложила? — интимным шёпотом промурлыкала я и высвободилась из его объятий.
Доказательство его слов упиралась мне в ягодицы. Я повернулась к нему лицом и немного отодвинула его.
— Я тебе совсем не нравлюсь? — спросил Максим.
— Ты не самостоятельный, без родителей пропадёшь, — сказала я, — и потом, ты можешь не принять мои предпочтения в сексе.
— Мне Алексей рассказывал, что у тебя есть книга об этом, я тоже хочу почитать, — попросил Максим и придвинулся ко мне вплотную.
И тут я решила пошалить и через джинсы сжала его член, потом тихонько надавила на головку. Кто же знал, что он такой слабенький? Максим застонал и кончил, при этом его ноги подкосились, мне пришлось придержать его, чтобы он не упал.
— Ну ты и бычок! — сказала я. — Пойду, поищу тебе брюки у брата, а ты пока иди в ванную, скоро поедем.
В деревню мы возвращались в полном молчании. Максим дулся на меня, а мне было фиолетово. Он, конечно, симпатичный парень, и рост у него подходящий, но в его возрасте нужно быть более самостоятельным и независимым.
Мама Натальи не удивилась, когда услышала диагноз дочери. Наталья уже давно не прислушивалась к советам матери. Отец два года назад ушёл из семьи к молодой любовнице, а у Натальи сорвало тормоза. Она пустилась во все тяжкие. Её мать работала на ферме и не могла ежеминутно контролировать дочь. Бедная женщина, она только покачала головой и попросила меня взять Тимофея на ночь, чтобы она могла съездить к дочери в больницу.
Присмотреть за Тимофеем не проблема, я давно уже воспринимаю его, как родного человека. Мы с ним сроднились. Проблема была признаться Валентину Николаевичу о своих тайных лабораторных исследованиях. А признаться нужно. Партнёров, с которыми Наталья проводила время, нужно лечить, а как их вызвать в ФАП, не разглашая информацию, я не знала.
Не пролеченными оставалось пять молодых парней. Хорошо, что они все жили в нашей деревне, но один из них был сыном председателя нашего Сельскохозяйственного кооператива или проще колхоза (так его раньше называли).
Валентин Николаевич сделал мне внушение за самодеятельность, но в его исполнении это звучало интеллигентно и тактично. Я предпочла бы, что бы он накричал на меня, а так было стыдно вдвойне. Но выход Валентин Николаевич подсказал. Мы разослали парням повестки, чтобы они явились на очередную прививку.