В квартиру, где жил Владлен, я постучался поздно ночью. Он, очень удивился, увидев меня, но предложил привести себя в порядок, накормил ужином и уложил спать в своей спальни. Утром он ушел в Академию, когда я ещё спал. Наш разговор состоялся только следующим вечером.
— Может ты и прав Тани, — сказал он мне, — с одной стороны. Но не забывай, что принцесса, является, его сестрой, эльфы не хотят огласки. Если другим правителям будут известны проделки принцессы, король никогда не заключит выгодный для королевства политический брак. Правители просто не захотят вводить в семью интригана.
— Неужели они смогли скрыть все её проделки, это ведь невозможно, каждое государство имеет тайную службу, — спросил я.
— Нет, Тани, многое удалось как-то замять, но всё равно слухи об интригах и злых розыгрышах принцессы просочились за пределы государства. Но интриги и розыгрыши это одно, а вот покушение на жизнь будущего соправителя это совсем другое, это означает, что принцесса очень хочет власти и не перед чем не остановится и правители очень хорошо подумают, чтобы предложить союз, — ответил учитель.
— Значит ли это, что никто не захочет пригревать на шее, ядовитую змею, — сказал я.
— Тани, я иногда не понимаю твоих выражений, но аллегория выбрана правильная, — сказал учитель.
Половину оборота светила, я живу в самом дальнем мире из трёх, в мире людей. Работаю дознавателем, в местной тюрьме, устроил меня Владлен.
Работа у меня ночная, днём я отсыпаюсь. Живу в небольшом домике с садом и за глухим забором. Дом располагается рядом с тюрьмой, на работу ходить недалеко. В город я выхожу редко, гуляю в саду.
Продукты мне доставляют к дому, оставляют у ворот, а на следующий день в условленном месте забирают деньги.
Я слышал, ходят слухи, что я чудак и некрасив и не люблю показываться людям. Но меня всё устраивает.
На работе мной довольны, платят исправно и довольно неплохие деньги. Можно снять и другие апартаменты, больше, но мне нравится мой маленький уютный домик, а главное уединённый.
Единственно, что мне не нравится в моей работе это сколько грязи и жестокости, я узнаю. Первое время, я страдал от этого, а сейчас привык, очерствел, но удовольствия от своей работы не испытываю. Среди преступников, я имею определённую репутацию. Ходят слухи, что я не люблю допрашивать живых, я сначала убиваю, а потом допрашиваю. Глупые, а кто же тогда распространяет эти слухи.
Лица моего, никто не видел, я всегда появляюсь на улице с амулетом, коллеги не настаивают на раскрытии моего инкогнито, а преступников я не спрашиваю.