Я слушал его, не двигаясь с места. Сотни зрителей, завороженных и взволнованных, не спускали с меня глаз. Все они ждали от меня чего-то, чего именно, сами не знали. Возможно, думали они, что я один как-то смогу сопротивляться захватившим власть пришельцам.
- Ну, хорошо! Хочешь, чтобы я легко убил тебя, Оеха? Значит, всё, что я слышал о тебе, что ты – мужчина, неправда. Но не думай, что умрёшь легко. Я съем тебя ЖИВОГО.
С этой угрозой он напал на меня. Я уклонился от выпада дубины. Двигался он очень быстро. Даже я невольно удивился, что простой человек может так легко и стремительно передвигаться, при этом контролируя движения. Недаром он хвастался, что без труда убил многих моих современников. А кто из них смог бы ему противостоять?
Он резко развернулся, пытаясь достать меня. Я услышал возле лица чужое дыхание и тревожный крик Ирины:
- Олег!
Ещё услышал, как выдохнула громкий крик толпа.
Он почти достиг цели. Едва не раздробил ключицу в нужном месте, что обездвижило бы меня и дало возможность и на самом деле пожирать плоть на глазах жертвы.
- Оао! – заревел Отои, но вдруг его дубинка попала во что-то вязкое, невидимое поле, окружившее меня. Он недоумённо посмотрел на меня и попытался освободить оружие, с силой дёрнув рукоять на себя. Я видел боевую полинезийскую палицу совсем близко от себя – и утолщение на конце древка, и тёмно-бурые пятна, подобно лаку неравномерно въевшиеся в дерево. Неизвестный мастер украсил своё детище замысловатыми узорами. Фигурки с маленькими телами и необычно непропорциональными большими головами образовали, тесно встав плечом к плечу защитный магический пояс. Я знал их всех – и гигантскую ящерицу, и обнажённую девушку с удивительными глазами, и персонажа с ожерельем из отрубленных человеческих голов…
Широкой улыбкой встретил изображения старых знакомых и шагнул навстречу им. Вытянул руки и положил ладони на плечи полинезийца. В тот момент, когда мои пальцы коснулись человеческой плоти, мне вдруг стало очень-очень горько и печально на душе. Внезапно вспомнился Василий, Марина, баба Клава, Саня…
Наверное, что-то необычное появилось на моём лице, если оно ещё оставалось таковым, привычным и знакомым. Если это что-то ещё принадлежало человеку.
Я увидел страх. Нет, нет, скорее ужас. Страх и ужас в глазах того, кто ничего не боялся.
Секундой позже его кожа, подкожный жир, потёкла из под ладоней. Она вдруг принялась обвисать вместе с мясом лохмотьями, продолжая сползать вниз в густой кровавой кашице.
Он хрипло и отрывисто жутко закричал, совсем не как человек и во весь голос.