— Я тоже заметил, что имею дело не просто с обезьянами, — заметил Фёдор Павлович.
— А я думаю, — безмятежно произнёс гость, — они способны на намного большее, чем смогли продемонстрировать.
— Давайте-ка лучше вернёмся к вам, — осторожно перевёл тему пожилой руководитель колонии и невольно посмотрел в ту сторону, куда ушёл верный и надёжный Митрич. Здоровенная фигура шофёра и его малорослого спутника быстро приближалась, наполовину закрытая высокой травой. За водоносами виднелась ещё одна группа из пяти человек. Двух из них мастер узнал сразу. Трое других были ему незнакомы.
— Охотно, — кивнул головой граф, показывая всем своим видом, что ничего ни от кого не собирается скрывать.
— Значит, вы...
— Губернатор лун Мандорры, — представил от себя гостя капитан и достал из грудного кармашка паспорт, — у него и документ соответствующий имеется. Похоже, конечно, на розыгрыш, но никакая, на мой взгляд, не липа.
— Самый настоящий, — уверенно заверил Антон.
Фёдор Павлович осторожно взял обтянутый в кожу паспорт. На поверхности выпукло и красиво смотрелся герб двуглавого орла, с коронами над головами, в окружении многочисленных планет. Под гербом светилась надпись: 'Российская галактическая империя'. Русские буквы, складываясь в слова, пугали своим смыслом.
— Что за шутка такая? — растерянно спросил Фёдор Павлович. — Что ещё за Российская империя? Да при том ещё и галактическая?
— Вполне понимаю вас. Всегда сталкиваюсь с отличиями, притом вполне порой существенными. У нас вот доминирующая сила — Галактическая Российская империя, объединившая множество самых разнообразных рас, как похожих на нас, так и таких, которых к гуманоидам нельзя отнести ни при каких условиях.
— К гуманоидам? — с непонятной хрипотцой в голосе переспросил капитан, а Фёдор Павлович подозрительно от себя добавил:
— Всё равно похоже на тщательно подготовленный розыгрыш. Если предположить, что вы пришли извне, из другого не нашего мира, то объясните, почему вы говорите по-русски так, как будто это ваш родной язык? К тому же пользуетесь понятными терминологиями, которые формируются при определённых условиях, а, значит, являются уникальными.
— О, вы затронули давно нам известный феномен, — принялся спокойно пояснять Антон, оценивающе осматривая выросшую за спиной старика огромную фигуру водителя. — Центральные линии практически зеркально повторяют друг друга, за исключением несоответствия в небольших деталях. По мере погружения вглубь материнского пространства, несоответствий становится всё больше. Так называемый эффект зеркала, которое по мере удаления от наблюдателя становится всё более кривым. Думаю, у нас с вами должны существовать значительные отличия в привычных реальностях. У вас они есть?