С первыми морозами, когда и прятаться негде было, Федор приходил в деревню и сам сдавался. А через год вновь разносился слух о появлении Федора «Хорька»...
На этот раз ему повезло, удалось сократить путь, проехать в товарном вагоне от Тюмени до Екатеринбурга. Приход был неожиданным, но неудачным по времени. Прятаться можно было только дома. Небольшую надежду давала новость о назначении другого старосты. Может быть, Григорий Скворцов, которого все звали просто Гришка-шорник, не будет усердствовать в поиске.
До утра все было уже переговорено, а на рассвете вдвоем рассматривали бабкин портрет и по-детски смеялись, что бабка изображена похоже, да еще в красках, совсем как на иконе.
Печка к утру остыла, и Федор стал жаловаться на озноб. Мать решила сходить к Зязи-ну и попросить в долг полбутылки водки. Водка для мужика — лекарство от всех болезней.
— Епифан, что ль, приехал? — полюбопытствовал трактирщик.
— Да нет, себе на растирание, доктор велел,— соврала бабка.
Зязин засомневался, но водку дал.
В полдень приковыляла хромая Долгуша:
— Я к тебе, подружка, проведать, ты, говорят, захворала.
С печки раздался густой, надрывный кашель. Прервав разговоры, Долгуша попятилась к двери и опрометью бросилась к Зязину.
Так закончился четвертый побег Федора Волкова из Сибири.
...Весна 1895 г. сильно запоздала. В середине апреля снегу в полях лежало на полтора аршина. Пруды переполнились вешней водой, а лед еще не поднимался. На пасху домой пришел Епифан с женой.
Но нерадостным было для матери возвращение младшего сына. Зиму он был в лесорубах, неплохо заработал и запил еще с первого дня праздника. Красное лицо с огненнорыжей бородой опухло и потеряло человеческий облик. Поспорив с кем-то в трактире, решив показать свою силу, он на глазах у всех разделся и полез в пруд купаться. Пруд был недалеко от дома. Бабка увидела из окна бегущую к пруду гогочущую толпу, голого Епи-фана и обмерла от стыда. Поспешив к месту происшествия, она палкой загнала домой одуревшего охальника.
В Мелихове такие увеселения не были редкостью. Один из мужиков за пару цигарок бегал босиком по снегу от дома до трактира. Любили мужики показать силу и на кулаках. Но часто беззлобно начавшиеся состязания превращались в побоища.
После того как дряхлая старуха побила палкой богатыря, над Епифаном все стали смеяться. Вечером в трактире каждому новому человеку это событие рассказывали во всех подробностях. Проезжий пьяненький графский повар-старичок бормотал заплетающимся языком:
— Ты, Епифан, дурак. Небось тебе жарко стало после купанья от такого угощенья. Нетто можно бабе позволять такое. Какой же ты хозяин?