— А такие дураки вообще встречаются? — наконец ответила я вопросом на вопрос, размышляя, к чему, черт побери, он клонит.
Но вместо того, чтобы ответить быстро и резко, как это всегда делал Килорн, незнакомец некоторое время молчал. Лицо его омрачилось.
— Ты сейчас возвращаешься в поселок? — вдруг спросил он, указывая рукой на дорогу.
— А в чем дело? Вы же не боитесь темноты? — с намеренной медлительностью процедила я, складывая руки на груди.
Но где-то в глубине моего сознания теплился страх. Как-никак, а он силен, быстро двигается, я же стою здесь совершенно одна.
Незнакомец улыбнулся. Его улыбка вернула мне спокойствие, что, впрочем, само по себе беспокоило.
— Нет, но я хочу быть уверен в том, что до конца ночи ты больше не будешь лазить по чужим карманам. Ты же не хочешь отвадить отсюда половину завсегдатаев? Меня, кстати, Колом зовут, — произнес он, протягивая руку для рукопожатия.
Помня об обжигающем прикосновении, я не прикоснулась к коже Кола, а, повернувшись, зашагала по дороге быстрым, почти неслышным шагом.
— Мара Барроу, — бросила я через плечо.
Длинные ноги Кола без особого труда догнали меня.
— Ты всегда такая любезная? — закинул пробный камень молодой человек.
Как ни странно, но интерес к моей скромной персоне со стороны Кола был даже приятен. Холодное серебро в руке, впрочем, несколько уняло мою прыть. Я подумала, что у Кола в карманах должно найтись еще кое-что. Серебро для Фарли! Как мило!
— Господа, вижу, неплохо тебе платят. Целую крону в кошельке не каждый себе позволить может, — отрезала я, желая повернуть разговор в интересное мне русло.
Сработало — лучше не бывает.
— У меня хорошая работа, — ответил он, уже сам желая сменить тему беседы.
— Тебе повезло.
— Но ты…
— Мне пока еще семнадцать, — пустилась я в объяснения. — До призыва в армию у меня еще есть время.
Глаза Кола сузились. Губы сложились в суровую линию.
— А сколько все же? — спросил он.
Голос его при этом посуровел, стал жестче.
— С каждым прожитым днем на день меньше, — ответила я, ощущая тупую боль где-то внутри себя.
А у Килорна времени и того меньше…
Слова смолкли. Кол вновь окинул меня оценивающим взглядом. Я продолжала идти по лесу. Думай!
— И работы, как полагаю, нет, — пробурчал он скорее себе, чем мне. — Нет никакой возможности уклониться от призыва…
Его озадаченный вид подействовал и на меня.
— А там, откуда ты, что — все по-другому?
— И ты воруешь?
Ворую.
— Это у меня получается лучше всего, — вырвалось у меня, а потом я подумала, что еще успешнее я приношу несчастья тем, кто меня окружает. — У моей сестры хорошая работа…