– Я на службе, – возразил Мурад, пытаясь накрыть ладонью свою чашу.
– Отчет будешь сегодня писать? – спросил Али.
Мурад пожал плечами.
– Тогда пей, – сказал Егор, – если нет других причин. То, что ты на службе – это даже хорошо. Сошлешься, если что, на оперативную необходимость.
– Я вообще не пью, я мусульманин, – с запоздалой гордостью сказал Мурад.
– Оставь его, – сказал Али, – зачем неволить человека.
Егор наполнил две чаши и вопросительно посмотрел на Мурада.
– Ладно, – сказал тот и убрал руку.
– Да упокоит Аллах ее душу, – сказал Егор, поднимая чашу.
– Амин, – сказал Али.
– Амин, – повторил Мурад.
– Жизнь на земле имеет одну странную особенность, – сказал Али, осушив чашу, – рождаясь на свет, человек зачем-то умирает. И объяснения этому нет. Если уподобить нас растениям, которым уготован срок, то в таком случае, зачем нас наделили разумом. Мы обрастаем привязанностями, родными людьми. А потом все это теряем. Это жестоко по отношениям к людям.
– Как-то ты круто взял, – сказал Егор, – без предисловий. Даже не знаю, что сказать, а ты? – спросил он у Мурада.
Мурад пожал плечами. Он выпил и словно был в растерянности от новых ощущений.
– В первый раз пьешь? – спросил Егор.
– Да, – признался Мурад.
– Почему решил?
– Татары за стеной. Кто знает, сколько жить осталось.
– Это мудро. Тем более, что в раю нет вина. Не веришь, спроси у него. Он хафиз.
– Грузинский шпион – хафиз? Как это так? – изумился Мурад.
– Ты что – грузинский шпион? – спросил Егор.
– В некотором роде. Я не успел тебе рассказать. Нас выследил вазир. Меня схватили. Я ничего не выдумал. Но ничего не стал отрицать, – объяснил Али.
Мурад шалея от такой откровенности, переводил взгляд с одного на другого, пытаясь удержать в голове нить здравомыслия.
Али произнес:
Откуда мы пришли
Куда свой путь вершим
В чем нашей жизни смысл
Он нам непостижим
– Как тебя зовут? – спросил Егор у агента.
– Мурад, – ответил тот.
– По-русски это будет Миша. Ничего, если я буду тебя так называть.
Мурад пожал плечами.
– Это правильно, – сказал Егор, – ко всему надо относиться легко. У нас говорят, как хочешь, назови, нет, не так. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.
– Горшком не надо, – запротестовал Мурад, – пусть лучше будет Миша.
– Хорошо, пусть будет Миша.
Принесли осетрину, приготовленную на углях. Она была выложена на металлическом блюде и засыпана кольцами лука вперемешку с зернами граната и мелкорубленой зеленью. Отдельно стояло блюдечко с сушеным базиликом и плошка с гранатовым экстрактом.
– Приятного аппетита, – пожелал хозяин, но не ушел, а стоял и ждал, пока гости отведают рыбу.