– Что именно вас интересует, – спросил прямо Раймонд, – мое творчество или мое исчезновение из Иерусалима?
– Полно, барон, не таитесь, – вкрадчиво сказал шевалье, – всем известно, что вы провели как мальчишку самого Великого магистра иоаннитов. И похитили у него прекрасную пленницу. Не она ли имеет честь быть вашей женой?
– Если это действительно известно всем в Иерусалиме, то мне жаль гроссмейстера, – ответил барон. – В глазах иерусалимской знати он должен, в таком случае, выглядеть посмешищем. Если же это известно только вам, то, наверное, нам с вами есть, о чем поговорить.
– Вы проницательны, сударь, отдаю должное вашему уму, – заметил Жильбер. – Должен сказать, что вы здорово насолили гроссмейстеру. Вы похитили его пленницу, вы убили его офицера.
– Прошу прощения, – прервал его Раймонд, – я никого не похищал, это важно. У меня был приказ императора на поимку этой дамы. Что же касается командора, то он убит на дуэли. Он вызвал меня при свидетелях и при них же был убит. Магистру не в чем меня упрекнуть. Но вы, сударь, будучи офицером полка господина Танкреда, какое отношение имеете к госпитальерам?
– Самое прямое, – без обиняков на этот раз сказал Жильбер. – Я имею честь принадлежать к воинству.
– В любом случае, я вам все объяснил.
– Прошу меня простить, но это не так.
– Что вы хотите этим сказать?
– Вместе с прекрасной пленницей из башни гроссмейстера исчезла одна очень важная вещь. То реликвия. И она имеет значение не только для фра Герэна, но и для всего христианства.
– О чем вы?
– Чаша Грааля. Она хранилась в башне Великого магистра.
– Этот бред мог родиться только в воспаленном воображении вашего магистра.
– Сударь, я прошу вас более почтительно отзываться о гроссмейстере.
– А разве я его оскорбил?
– Ну, как же, говоря о воспаленном воображении…
– Я не думаю, что это является оскорблением, – перебил его Раймонд, – однако, вы пользуетесь моим гостеприимством, и я не думаю, что вы вправе делать мне замечания.
– Простите, это не было замечанием, это была просьба, возможно, высказанная не вполне учтиво. Наверное, у меня тоже воспалилось воображение, – миролюбиво сказал шевалье.
– От вина – это бывает.
– Итак, возвращаясь к чаше Грааля, – продолжал Жильбер. – Гроссмейстер предлагает вам вернуть ее, и взамен он обещает забыть о своих претензиях к вам.
– Я могу лишь повторить то, что сказал – у нас нет никакой чаши Грааля. И никогда не было. Что же касается претензий магистра – мне это безразлично. Передайте ему, что я нахожусь под покровительством императора Фридриха.
– Но, вы не всегда будете находиться под покровительством императора, подумайте об этом. Короли приходят и уходят, а орден госпитальеров остается. И быть его врагом довольно опасно.