Твёрже алмаза (Оленева) - страница 15

Движения маршала были хищными, как и он сам, стремительными и страстными. Ничего похожего на то, с чем Каролина сталкивалась раньше – дружелюбное, полное восхищения обращения мальчиков, бывшими её сверстниками.

Почувствовав испуг Каролины, Сид Кайл осторожно опустил её на пол, встав в положенную для следующей фигуры позицию.

Они соединили ладони и какое-то время кружились точно так же, как десятки других пар рядом.

– Красавица отрешилась от мира? – услышала Каролина бархатный баритон у себя над ухом.

– Что?

– Вы наступили мне на ногу, сударыня. А в прошлый раз едва не сбили с ног. Неужели чары моего оруженосца столь сильны, что делают грациозную девушку неуклюжей гусыней?

Каролина почувствовала гнев, и как не старалась сдержаться, процедила:

– Вам не приходило в голову, сэр, что в моей вине, возможно, нет заслуги вашего оруженосца? Я могу быть неуклюжей от природы?

Словно в наказание за маленькую ложь герцог снова завертел Каролину с такой энергией и скоростью, что она едва успевала переступать с ноги на ногу.

– Танец, кажется, заканчивается? – блеснул он белыми, ровными, как жемчуг, зубами.

Финал стал даже ярче начала. Заставив изогнуться и упасть себе на руку, Сид Кайл навис над Каролиной так, будто собирался её поцеловать. Несколько секунд то ли с ужасом, то ли с предвкушением Каролина ждала, что это сейчас случится.

Но вместо того, чтобы набрасываться с поцелуями герцог улыбнулся, аккуратно поставил на ноги и, раскланявшись, отошёл в сторону.

Каролина сама затруднилась бы сказать, чего в её душе было больше – смущения, растерянности, непризнанного желания или гнева? Отчего перехватило дыхание?

Церемониймейстер объявил вальс.

Бал продолжал греметь.

Глава 3. Женские сплетни

После сумасшедшего шумного вечера так приятно оказаться в тишине кареты. Каролина и Силена сели рядышком на диванчик, укутав ноги тёплым пледом.

Утомлённые, все молчали.

Когда карета тронулась, Каролина, закрыв глаза, сделала вид, что дремлет. Прислушивалась к звукам – дождю, бившему в окно, то превращающемуся в ливень, то стихающему. Тряске с постукиванием.

Перед глазами мелькали лица, женские, мужские. В ушах продолжали звучать музыка и голоса. Каролине самой хотелось стать первой красавицей света, как прославленная Флёр Кадэр. С той лишь разницей, что она вовсе не собиралась становиться чьей-либо любовницей.

Она будет женой тому, кого полюбит. Полюбит всем сердцем. И он будет так же хорош, как красавчик Питер.

А может быть это Питер и будет?

Хотелось то ли смеяться от радости, беспричинно овладевшей ею. То ли плакать от возбуждения, причины которого Каролина сама не до конца осознавала. Она чувствовала, как внутри нервы, словно струны, натягиваются всё туже и туже. Дыхание сбивается. Во мраке кареты с необычайной яркостью проносятся, один за другим, образы и звуки.