Сощурив глаза, герцог лениво слушал гостей, изредка прихлёбывая вино. На лице застыло привычное выражение злой иронии. Интересно, что является поводом на этот раз? Или для того, чтобы иронизировать, этому человеку повод не нужен вовсе?
Когда стемнело начались танцы.
Впервые в жизни Каролине не хотелось танцевать. Но Сид Кайл первым поднялся из-за стола, приглашая на полонез юную супругу.
Опираясь на руку мужа, Каролина вышла на середину бальной залы, по богатству убранства немногим уступающей залам во дворце.
Где-то в толпе мелькнуло лицо Питер Рэдси. Взгляд у молодого человека был тоскливый. Каролина не посмела приветствовать его даже кивком. Слишком много взглядом было устремлено на неё. Слишком много шепотков летело в спину. Хотя люди и расступались перед маршалом и его невестой, Каролина, наделённая чуткостью восприятия, чувствовала враждебность так же, как улавливала лёгкую фальшь сегодня утром в голосе сестры.
Сид Кайл улыбался, сверкая безупречно белыми, жемчужными зубами.
Улыбался так, будто завистливая, липкая враждебность, окружавшая их как сеть, давала ему силы.
Маршал был настоящей звездой. Каролина юная, невинная, трепетная, казавшаяся стройной ланью рядом с гибким гепардом, заслуживала своей части любопытства и интереса. Глядя на образовавшуюся пару люди словно читали интересную историю. Всех интересовал вопрос, дрогнет ли сердце опытного волокиты перед трепетной красотой невесты или он сломает её, словно ветер тонкую берёзу?
Людское любопытство оно, по сути своей, не злое. Оно равнодушное. Потому так неприятно привлекать к себе массу любопытных взглядов, пытающихся вывернуть тебе душу на изнанку ради секундного развлечения.
Руки у Каролины были ледяными. Настолько, что когда их пальцы соприкоснулись, в глазах маршала промелькнуло беспокойство:
– Вы замерзли, сударыня?
– Разве здесь можно замерзнуть?
– Я специально велел не топить сильно в бальной зале, памятуя о том, какая тут царит духота под конец вечера. Но на мне плотный камзол, а на вас лишь тонкий атлас.
– Мне не холодно, уверяю вас. Просто… просто я немного нервничаю.
Герцог покачал головой. Бриллиантовая серьга в его левом ухе поймала гранями отблеск свечей, вспыхнув, точно маленькая звездочка
– С чего вам нервничать? – усмехнулся он многозначительно.
– Может быть я забыла следующую фигуру танца?
– Не переживайте. Я её прекрасно помню. Я направлю вас в нужную сторону.
– В нужную – кому?
– Мне, – не отводя дерзких глаз проговорил Сид.
– А если я скажу, что забыла все фигуры?
– Я отвечу – к чёрту фигуры! Будем танцевать так, как захотим сами. Это наша свадьба, миледи. И мы будем делать то, что нам нравится. Я вас успокоил?