Каролина подняла глаза на мужа, такого спокойного, надменного, далёкого. Словно вчерашней ночи и не было. Словно всё лишь приснилось ей.
– Единственное, что беспокоит вас – вопрос моего денежного содержания? – нервно хихикнула она. – Не могу даже высказать, как лестно это для моего самолюбия, сударь.
– Вы не поверите, но я тоже иначе представлял себе это утро.
Поднявшись, Сид обошёл стол и, подошёл к креслу, где сидела жена.
– Вам хотелось бы красивых слов и нежностей? Женщины это любят, я знаю. И если успел кое-что понять в этом жизни (а я уверен, что успел) вы заслуживаете и сонетов, и хвалебных од, и охапок роз. И я вовсе не жажду, чтобы в моё отсутствие вам пел их кто-то другой. Но иногда выбираем не мы – выбирают за нас. Люди военные себе не принадлежат.
Каролина посмотрела в окно.
Сегодня день был пасмурнее, чем вчера. Природа обиженно насупилась.
Совсем, как она сейчас. А ведь когда она только проснулась, ей хотелось освободиться от необходимости видеть мужа ежедневно. Хотелось иметь возможность привыкнуть к своему положению. И вот Вселенная и Высший Разум, что-то или кто-то высоко вверху услышал, выполнил её желание.
Почему же вместо облегчения она чувствует разочарование?
– Значит, будет война?
– Будет? Она уже давно идёт. Но вам нечего бояться. Сюда не долетят даже отголоски сражений, что станут бушевать на севере. И вижу, вам всё-таки холодно? Подождите. Сейчас разожгу огонь.
– У меня такое чувство, что эту войну будто нарочно придумали, чтобы отослать вас подальше, – невольно сорвалось с губ Каролины.
– Подозреваете, Её Величество могла организовать внезапную смуту на границе? – засмеялся Сид. – Она коварная женщина, склонная к интригам. Но мелочность её натуры вряд ли позволит действовать с подобным размахом.
Огонь в камине поднялся выше. Повеяло живительным теплом.
Пользуясь предлогом, Каролина подошла к камину, приближаясь и к мужу.
– Могу я задать один неприятный, личный вопрос? –
– Неприличный? Вы? – блеснул зубами Сид Кайл. – Если неприличный, то можно. Хоть дюжину. Обычно я не люблю отвечать на вопросы, но неприличные попадают под исключение. Ну?
Глубоко вздохнув, Каролина выпалила:
– Вы любите королеву?
– Самой верной верноподданнической любовью, – не моргнув глазом отрапортовал маршал Мороссии.
Каролина не знала, что ей следует сделать. Рассмеяться или притопнуть ногой с досады. Решила всё-таки рассмеяться.
– Вы прекрасно понимаете, что я спрашиваю не об этом.
– А о чём же вы, в таком случае, спрашиваете? – приподнимая брови, спросил Сид.
– Её Величество неоднократно заговаривала со мной о вас. Слушая её речи невольно начинаешь думать, что вас связывает нечто большее, чем просто верность вассала и снисходительность суверена. Она прямым текстом заявила, что ваше сердце принадлежит короне.