– Ну что, братец, нашел ту самую? – она легкой походкой прошлась к окну и встала рядом с отцом. Ее светлые с рыжиной волосы ярко блестели на солнце, а бледно-голубые глаза надменно вглядывались в собравшихся кандидаток.
– Почему ты здесь, Розалинда? – сурово поинтересовался отец, но ничуть не смутил свою любимицу. Она небрежно пожала плечами. – Ты должна быть рядом с матерью. Это неприлично, вот так просто уйти.
– О Боже, отец. Да им до меня и дела нет. Матери шепчутся о женихах для своих дочерей и о мужьях, дочери о женихах для себя и о балах. Скука смертная. И ты только посмотри на этих куриц, – она кивнула в сторону девушек. – Кривляются, изо всех сил показывают свои манеры, кичатся своим «образованием», а всего-то могут изобразить реверанс и сделать пару стежков крестом.
– Дорогая, от женщины многое и не требуется. Она должна быть мила, во всем угождать мужу, знать, как управлять домом и обязательно произвести наследников. Зачем забивать голову ненужными знаниями. – веско обронил лорд Горсей, не заметив, как при этом изменилось лицо Роберта.
– Неужели… – прищурила глаза Розалинда. – Однако в свое время ты женился на весьма образованной девушке, отец. Насколько я знаю, моя мать изучала историю и географию, знает немецкий и испанский…
– Так, довольно, – перебил ее маркиз. – Кого бы не выбрал Роберт, естественно из тех девушек, что мы здесь видим, меня это устроит. Они все отобраны с особым тщанием мной и вашей матерью. И все они образованы и хороши собой.
Розалинда непочтительно хмыкнула.
– Ну да, вот, например, леди Виктория Буршье. Рыжая, взбалмошная и неуправляемая. Только недавно ее мать жаловалась нашей, что та совсем отбилась от рук, во всем перечит и сказала, что выйдет замуж только за герцога.
– Дорогая…
– Или вот – леди Лоретта Албемарль, отвратное имя. Напыщенная ослица. Считает себя красивее других, и все только потому, что у нее родинка на щеке. Возомнила себя королевской особой. Носит перчатки даже дома, чтобы поддержать белизну и мягкость своих нежных ручек.
– Розалинда!
– А вон две наших овечки: леди Кетрин Солсбери и леди Амабель де Клер. Тихие как мыши, сами себе на уме. Мне кажется, им скажешь «иди и утопись», пойдут, да так и сделают. Не люблю таких. Нет ни характера, ни огня, ни особой красоты. Жалкое подобие женщин. Как они вообще здесь оказались?
– Достаточно, Розалинда! – прогремел Нортгемптон, и его дочь на этот раз замолчала, смирившись с приказом. – Я прошу тебя уйти обратно к остальным. Твоему брату предстоит выбор, а ты только все усложняешь.