В тот день я долго не мог уснуть, все крутился на постели с боку на бок, думая о Тании, ее губах и руках, и мечтая о большем, намного большем…
Однако властительница моих дум была девушкой благородных кровей, не какой-нибудь служанкой. Понятно, что смутные мысли о браке начали витать в моей голове.
А пока что поцелуи и объятия были мне наградой за часы терпения и смирения рядом с ней. Она тонко играла моими чувствами, то распаляя их в пустяковой ссоре, то остужая мимолетной лаской.
Теперь я могу осознавать, что тогда происходило со мной, насколько я был слеп и доверчив. И, возможно, в той же мере слаб и наивен.
В тот судьбоносный день родители леди Тании давали большой бал, куда были приглашены многие знатные семейства. Я уже с обеда был у них, следуя за своей девушкой по пятам и время от времени беседуя с ее родителями о балах и политике. Думаю, они уже подсчитывали, сколько им принесет союз обоих наших семейств.
Однако Тания держалась с таким видом, будто ее мало волновало будущее слияние состояний. Она была очень сдержанна и не столь предупредительна как раньше.
Для меня вообще этот вечер был полон разочарований и непонятых мною знаков. Впервые я видел ее в окружении близких друзей. Говорливые, вычурно одетые девушки, развязные молодые люди… Я был немного растерян контрастом между тем, что я себе представлял, и тем, что увидел. Тания уделяла мне совсем мало внимания, в основном общаясь со своими приятелями. Постоянные смешки и завуалированные странные намеки сразу вынесли меня на обочину разговора, не давая возможности присоединиться.
Неприятно было и то, что ее подруги начали проявлять ко мне явный интерес. Я пытался дать им понять, что все мои помыслы и устремления заняты Танией, но, похоже, их воспитание было недостаточно хорошим, потому что они продолжали свои настойчивые попытки. Я чувствовал себя несчастным и одиноким. Улучив момент, я осторожно высказал Тании свое беспокойство поведением ее подруг, а она неожиданно вспылила и резко перебила меня, заметив, что я просто надменный гордец, который считает ниже своего достоинства общаться с людьми более низкого положения. Демонстративно повернувшись ко мне спиной, она отошла к гостям.
Я был настолько поражен ее словами, что слегка опешил. Растеряно глядя на ту, что была для меня столь многим, я пытался найти ей оправдание, винил себя за несдержанность и проявленное неуважение.
Расстроившись, я отправился пройтись по залу, натыкаясь на множество знакомых и незнакомых лиц. Ко мне обращались с вопросами, и я давал ответы, которые не мог вспомнить. Меня представляли, и я расшаркивался, плохо сознавая перед кем. Все было как в тумане, потому что чувство, что тебя отвергли, лишило меня части души.