Она покачала головой и поспешно направилась в сторону дома, чтобы избавиться от навязчивой идеи и нелепых мыслей. Розалинда почти бегом преодолела расстояние до дома, и когда он оказался в пределах видимости, выдохнула с облегчением. И поразилась самой себе. Она смотрела в лицо соблазну, практически касалась его, но сумела уйти, не поддаться. Это искушение было одето в личину злодея с мрачной душой и черным сердцем. Но он притягивал как магнит, поменявший полярность – то, что должно быть минусом, неожиданно стало плюсом – и манил к себе вопреки всему.
Встряхнув головой, чтобы отогнать неприличные мысли, она вошла в дом и направилась сразу в гостиную, где в мирной тишине Роберт и Амабель занимались каждый своим делом. Он сидел за бюро и строчил какие-то письма, видимо, распоряжения. А она читала, время от времени поглаживая Джорджа за ухом, от чего у того от удовольствия закатывались глаза и вилял хвост.
Розалинда им коротко кивнула и, не говоря ни слова, расположилась у окна. Ей нравилось смотреть в уюте комнаты на раскачивающиеся деревья и сгущающиеся тучи. Казалось бы, погода соответствовала ее настроению – бурлению мыслей и мятежу в душе. Она задумчиво наблюдала за меняющейся погодой, погрузившись в свои думы. И даже неожиданно раздавшийся шум за пределами комнаты не сразу привлек ее внимание.
Чьи-то торопливые шаги и громкие голоса заставили недоуменно переглянуться всех присутствующих. Джордж возбужденно гавкнул, но был пристыжен хозяином.
Дверь с шумом распахнулась, и взъерошенный слуга, поклонившись, торопливо доложил:
– Маркиз Нортгемптон, сэр.
Все тут же поднялись, а Розалинде показалось, что она сейчас упадет в обморок. Отец здесь? Но почему? Ему рассказали? Неужели Амабель?
Она смертельно побледнела и оперлась рукой о стол. Ноги ее не держали.
Появление маркиза Нортгемптона, державшегося в своей горделивой манере, привнесло оживление в их застывший пантеон. Поклоны и приветствия сменили изумленную тишину. А затем его хорошо поставленный голос взорвал ее подобно грохоту орудий.
– У меня неприятные новости, – он выдержал паузу. – Объявлена война с Испанией, и Англия вступила в войну.
Амабель ахнула, и холодные глаза маркиза остановились на ней. Роберт подошел к своей жене, взяв ее за руку.
– Это, конечно, ужасающие новости, – заметил он. – Но я не понимаю. Ты ради этого проехал столько миль?
– Нет, сын. Есть еще кое-что, с чем я хочу разобраться. И я приехал не один.
Розалинда уже была близка к истерике.
Горсей встал с места и открыл дверь:
– Прошу вас. Заходите, виконт.