В 14 веке Тимур приказал в удобном для переправы месте на Сырдарье возвести мощную крепость с толстыми стенами и глубокими рвами и назвал ее именем сына Шахруха. Около трех веков благоденствовал богатый город на главной караванной дороге, а потом пришел в упадок, опустел. Сырдарья теснила его, подмывала, как хищный зверь вгрызалась в его плоть, уничтожая крепостные стены и жилые кварталы, а пыль веков оседала на ветхие разрушавшиеся дворцы и дома скромных тружеников, керамистов и стеклодувов, пока не погребла город окончательно.
Тихонько, чтобы родители их не разогнали, они слушали музыку. Любимая песня Марата - «Маленький плот» Юрия Лозы. Он подпевал: «Им не дано понять, что вдруг со мною стало, что вдаль меня позвало…»
- Здесь многие живут для того, чтобы покупать шмотки и хорошую жратву. И деньги копят на свадьбу и похороны, - с непонятной горячностью сказал он.
- Это не только у вас. У нас тоже многим охота спокойной обеспеченной жизни, - возразила Гера, а Паштет подумал, что она вспомнила жену Олега.
- И я бы стал таким, если бы Лерыча не встретил, - продолжал Марат, будто и не слышал Геру. - Он научил меня читать хорошие книги. Многому научил. А потом мы с другом детства разошлись. Вместе решили в секцию ходить, но ему родители запретили. Чтоб время зря не терял. Они пристроили его торговать на рынке. Сначала он даже плакал, а скоро стал меня сторониться, так и разбежались. Теперь он крутой. А меня и дома не очень-то понимают. В общем, решил, что построю свой маленький плот. «Из монотонных будней я тихо уплыву». И вообще… Все их «мерседесы» не стоят одного восхода солнца на Шахрухие.
Питерцы притихли. Видать, Марат не случайно так раскипятился, а он погрустнел, застыдился своей откровенности.
- Возьми нас на свой плот, - попросила Гера. - Хватит места?
Индийские скворцы - майны так гомонили за открытым окном, что мертвого могли бы поднять с постели. Их щебет сливался в один неумолкаемый гул, казалось, звучат кроны платанов. И пер-вое, что, проснувшись, подумалось Варе: «Хочу рисовать». Это было необычное желание. В художественной школе она училась по настоянию деда-художника и частенько размышляла, как бы бросить это дело без домашнего скандала. Варя и этюдник в поездку взяла из-за деда. Конечно, она собиралась выполнить хотя бы часть школьного задания на лето, но представить, чтобы ей хотелось рисовать?! А ведь это происходило весь вчерашний день и сегодня стало первой мыслью! Вот что сделал Самарканд!
Мама Марата позвала их завтракать, а сам он подарил Варе три своих доклада, сшитых в книжечку. Один назывался «Клад монет с городища Шахрухия», второй - «К вопросу о причинах сокрытия кладов монет на городище Шахрухия», а третий - «К истории раннесаманидского дома. (По археологическим и нумизматическим источникам)». На обложке он написал: «Варе. На память от Марата». Гера собралась первой и торопила остальных, ей не терпелось увидеть Олега.