Встречи с моей новой подругой были нужны мне, как зелье. На меня начали поглядывать искоса, я перестал видеться с приятелями — разве я мог променять встречи с моей Глюмдальклич на каких-то дебилов, у которых всё было так предсказуемо и примитивно? У неё тоже не появилось близких знакомых, она никогда не жаловалась, но, кажется, в нашей школе её не любили. Да я и не представляю себе, как её мог кто-то любить. Выходные тянулись долго — но и на выходных мы с ней делали всё, чтобы увидеться: хотя бы на несколько часов, за школой, в лесу, у железной дороги… А потом случилось то, что должно было случиться.
Все в нашей школе знали эту игру. В женской раздевалке возле спортзала выключали свет, и туда как раз в тот момент, когда девчонки переодевались после физкультуры, забегал кто-то из моих одноклассников. Забегал с вытянутыми руками и… кто больше грудей нащупает, тот и выиграл. В нашей школе даже проходил чемпионат по этому виду спорта: были свои лидеры, были аутсайдеры, но большинство, конечно, было зрителями. Девчонки сами признавались, кого схватили, а кого нет — да это было и так ясно, по крикам, слезам и смеху. Я в таких забавах не участвовал — хотя был обязан пройти испытание: поэтому меня однажды просто запихнули в тёмную раздевалку и пообещали объявить бойкот, если я выйду с нулевым результатом. Какая-то из одноклассниц — теперь я думаю, что она была в меня влюблена — взвизгнула, другие застыли. Одна за другой, высоко держа подбородки, девчонки вышли мимо меня в коридор. Я остался стоять в темноте, как дурак. Всё закончилось мирно… В шестнадцать лет в такие игры играешь уже без особого удовольствия — если ты, конечно, не полный идиот.
А вот в классе моей Глюмдальклич забава процветала вовсю. Только новенькая до поры об этом не знала.
Но что-то всегда случается в первый раз. Парень, который с выставленными вперед ладонями вбежал в раздевалку, где вместе с другими переодевалась моя тайная подруга, был не из худших. Просто он хотел признания, мужского и женского, и искренне считал, что это просто такая игра. Раздался привычный вопль, девчонки выпрыгивали из раздевалки одна за другой, некоторые — так и не успев до конца переодется в штатское; те, кто ждал в коридоре, с равнодушными ухмылками считали: раз, два, три… И тогда из раздевалки послышался какой-то совершенно невероятный звук. Да, это тоже был крик. Но не девичий. Это был крик молодого раненого самца. Он повторился, он стал просто невыносим. Кто-то включил свет, заглянул внутрь — и столкнулся с тем самым игроком, который решил поставить рекорд.