Природы, тому, сколько добра они делают, не ожидая за это никакого вознаграждения. Они даже представить не могут, что можно было бы попросить какую-либо плату за то, что они так щедро и бескорыстно отдают каждому. И если иногда их тянет к сладостям или к какому-то человеку, который их зачаровал, в их чувстве нет ничего от жажды обладания или какой-то другой страсти. Они просто тянутся, как путник к огню, чаще из любопытства или в надежде испытать нежное и трогательное состояние радости и наслаждения, чем по какой-либо другой причине.
У элементалов есть свои секреты на уровне наших государственных тайн, и я не знаю, почему король становится королем и по какому принципу он выбирает своих помощников из остальных членов группы. Я знаю только, что все они испытывают к своим королям безграничное уважение и могут по-своему привести тысячи доводов, чтобы показать истинное величие правителей… Но у них не найдется ни одного довода, чтобы объяснить, откуда они взялись.
Время от времени они собираются в ночи полнолуния на своеобразные «ассамблеи»: создают настоящие рабочие комиссии, информируют всех об основных делах и событиях, происходящих в сообществе, рассказывают о том, кто умер и кто родился, и о разных других новостях. И это происходит в духе полного спокойствия и взаимопонимания, как будто они вновь совершают знакомый обряд, повторявшийся уже миллионы раз.
Хотя все они кажутся одинаковыми и я не знаю ни одной школы, которая бы их различала, некоторые из них лучше других знают определенные темы и консультируют друг друга. Они заботятся о своих собратьях и помогают им. Если среди них находится человек, которого они приняли как друга, его будут водить от одного члена группы к другому, стараясь полностью ответить на все его вопросы. Причем человек должен быть готов к тому, что ответы эти будут отрывочными и очень медленными и ему придется соединять их воедино, к чему элементалы, кажется, совершенно неспособны.
Человек, которому удалось войти в их «зачарованный мир» и стать им другом, автоматически превращается в их господина, поскольку они не понимают иной формы отношений, чем руководство и послушание. Даже само чувство товарищества, связывающее их, проявляется прежде всего как умение справедливо распределять ответственности согласно существующим правилам и законам, как способность разделять права и обязанности. Поэтому они будут повиноваться человеку до тех пор, пока он уважает их натуру и не принуждает их делать то, что противоречит их обычаям, традициям и нравам. Тогда они изо всех сил стараются быть полезными человеку, вплоть до того, что материализуются, чтобы, например, громким ударом в дверь или постукиванием по мебели возвестить о возвращении своего господина домой. Устройство их общества настолько гармонично, что, когда в порядке исключения кто-то из них служит человеку, другие выполняют за него все текущие обязанности, завершают незаконченную работу и как могут помогают ему с новым заданием. Во всяком случае, все они испытывают невинную и чистую радость, когда представитель человеческого царства, тот, которым они восхищаются, ведет себя с кем-то из них по-доброму и уважительно.