Отступившими от предания старцев и закона Моисеева, являлись практически все бунтовщики в Иерусалиме, для которых казалось, нет уже ни чего святого. Они убивали среди белого дня, не смотря на возраст потерпевших, оставляя их трупы гнить на улицах города, вопреки своему закону. И кто пытался совершить обряд погребения над другим, сам мог лишиться жизни. По словам Иосифа, они все человеческие права попирали ногами, божественное осмеивали, а над словами пророков издевались, как над пустой болтовнёй. Но более всех из тиранов, это пророчество исполнил Иоанн из Гисхалы – опасный интриган, томимый в душе болезненной страстью к деспотической власти и давно уже питавший тайные замыслы против (еврейского) государства[120] Иудеи. В своей партии и среди присоединившихся к нему других тиранов, он господствовал как царь, присвоив себе титул – всемогущий. Таким титулом в Израиле мог именоваться исключительно Творец вселенной Яхве. Расположившись во внутренней части храма, он отдавал приказы, будто сам являлся богом. Когда у народа не было уже, что отбирать, Иоанн стал расхищать массу принадлежавших храму священных даров, богослужебной утвари, кувшинов, чаш и столов из золота, которых он приказал расплавить, оправдывая свои действия следующими словами: “Предметы, посвящённые Богу, можно без всякого стеснения употребить на служение Богу, а те, которые борются за храм, имеют право черпать из него средства к существованию”[121].
Не обошло стороной этого деспота и нравственное извращение. После того как Иоанн был возведен на вершину могущества, он, в свою очередь, в благодарность за полученную от своего войска власть, предоставил делать ему всё, что заблагорассудится. Солдаты грабили всех, кого ни попадя, насилия над женщинами, служили им утехой. Но и этого им показалось мало. Наряжаясь в женское бельё, разукрасив красками глаза и намазавшись пахучим маслом, они завивали себе волосы, подобно прелюбодейкам. Шагая изящной походкой по улицам города, они убивали всех, кто становился у них на пути. И не только в наряде и уборе подражали они женщинам, но и в своих страстях, предаваясь похоти друг с другом.
Обратите внимание на то, как характеризует Иоанна из Гисхалы, его современник Иосиф Флавий: “Иоанн не только убивал всех тех, которые проповедовали то, что было справедливо и полезно, не только с такими гражданами поступал он как с врагами, но всё своё отечество наполнял он неисчислимыми злодеяниями и действовал вообще так, как только можно ожидать от человека, лишившегося уже всякого религиозного чувства. На его стол подавались запретные (по закону Иудеи) блюда; освящённых веками обрядов очищения он не соблюдал; нужно ли удивляться, что человек, так безрассудно выступавший против Бога, потерял чувство человечности и уважение к общественному благу?”