Я повернулась к двери. Его рука схватила меня за плечо.
— Ты не станешь. А знаешь, почему? Ты хочешь убить короля больше всех. Вот почему ты вернулась.
Я обернулась и посмотрела на него, моя рука зудела от желания снять с него капюшон, чтобы я могла увидеть его полностью.
Он был совершенно неподвижен, словно статуя, вырезанная изо льда. Я открыла рот и закрыла его.
— Ты хочешь что-то сказать, — сказал он. — Скажи это.
— Ты был там ночью, когда умерла моя мама? — потребовала я, мой голос был напряжен. — Ты был одним из солдат?
Подозрения давно шевелились в тени моего разума, только заявили о себе сейчас, когда я была достаточно расстроена, чтобы ляпнуть это.
Его рука сжала мое плечо. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах. — Это то, что ты хочешь услышать? Так ты сможешь полностью меня ненавидеть?
Он уронил руку и отступил назад, снимая плащ, чтобы открыть тонкую тунику по ним.
— Убей меня прямо сейчас, если ты так уверенна, — сказал он мягким и глубоким голосом. — Если ты хочешь, чтобы я страдал. Может быть, это развеселит тебя, если ты увидишь боль на моем лице. Или тебе станет легче, если я перестану, ходит по этой старой земле.
Я тяжело дышала, мое сердце пульсировало кипящей жарой.
— Ты были там? — спросила я тихо.
Он сделал паузу, его челюсть была сжата. Наконец, он ответил: — Нет, но ты будешь верить в то, что пожелаешь. Зачем ты вообще сюда пришла?
Часть гнева вышла из меня. Я покачала головой. — Сказать, что мне жаль и… потому, что я хочу узнать кто ты.
Аркус издал длинный вдох. — Правда, Руби: Но неважно, кто я, если ты не выиграешь. Если я умру завтра, мир не будет отличаться от того, что есть сейчас. Он подошел ближе. — Все зависит от тебя. Если ты потерпишь неудачу, для этого королевства не останется надежды. Ты понимаешь, что я имею виду. Его рука поднялась, и замерла в воздухе, на сантиметре от моей щеки, как, будто он не мог заставить себя коснуться меня.
— Мир не будет отличаться, — повторила я, презирая каждое слово. — Ты говоришь, что не нуждаешься в жалости, и теперь я знаю почему. У тебя её уже и так много для себя.
Его рука упала. Он отступил.
Я шагнула вперед, мои руки сжались в кулаки, от внезапно ярости, что его так легко оттолкнуть. — Мне не все равно, если ты умрешь, глупый ты козел. Я буду скачать по тебе. Как я скучала, когда ты ушел на несколько дней, и я не знала, где ты и когда вернешься.
Мой голос сорвался, шквал гнева, боли и тоски захлестнул меня. Я не могла помочь себе. Но я чувствовала на каком-то уровне, что он также одинок, как и я, и возможно, ему не обязательно быть одному. Может бы, и