— Я многое вам рассказал, но это конфиденциально.
— Я вам благодарен, это вы потратили на меня так много своего времени. Если бы я смог увидеться с вами завтра, мне это было бы более чем приятно.
Арчи поднялся со стула. Он бы с радостью остался, потому что атмосфера расследования была заразительной, и он слишком долго был от нее отлучен.
— Приходите завтра в это же время, — сказал Карбони и засмеялся. Его смех был глубоким и удовлетворенным. Это был смех человека, который получал искреннее удовольствие от своей шлюхи, легко тратил деньги и ни о чем не жалел.
— Приходите завтра, и я кое–что вам расскажу.
— Нам следует поставить на лед бутылку шампанского.
Карпентер старался подыграть ему.
— Начиная с сегодняшнего утра, я не пью, — Карбони снова рассмеялся и пожал руку Карпентера своей влажной рукой с особой теплотой и дружелюбием.
* * *
В течение двух с половиной лет Франческо Веллоси соглашался на то, чтобы его сопровождал эскорт, его сопровождала «альфетта», в которой сидело трое из его собственного подразделения. Они всегда были сзади него в то время, как он совершал по четыре поездки ежедневно в Виминале и на свою квартиру, туда и обратно. Независимо от погоды, в солнечный и морозный день, летом и зимой они сопровождали его во всех его перемещениях.
В этот вечер к нему должны были придти кое-какие люди посидеть и выпить. Он сказал об этом Мауро своим спокойным, ровным голосом, глотая слова. Но позже он вернется к своему письменному столу. Не будет ли Мауро так любезен и не возьмет ли на себя координацию его эскорта? Эта просьба сопровождалась выразительным взглядом.
Теперь для Веллоси наступило время краткого отдыха до того, как прибудут его гости. Он не позволит им засиживаться допоздна, учитывая, что его стол завален бумагами. Когда он вошел в дом и оказался на попечении охранника, который жил с ним вместе, его моторизованный эскорт был отпущен. Но поскольку было известно, что он вернется в свои офис позже, послышались проклятья людей, которые его сопровождали: их вечер снова был испорчен.
Тени ушли. Их увело за собой солнце, тихонько спустившееся в апельсиновый сад справа от него. Линии удлинились, достигли своих крайних размеров и исчезли, оставив после себя дымку первой темноты. С их исчезновением среди деревьев и кустов стала быстро распространяться прохлада. Из своего укромного места Джанкарло видел эти деревья и кусты. Строение перед ним было не более чем черный силуэт неопределенных очертаний, на котором трудно было сфокусировать взгляд. Вокруг него шла перекличка ночных звуков, и они все множились, стараясь заглушить друг друга. Лай собаки на дальней ферме, гудение пчел, обезумевших в борьбе за последнюю каплю нектара из дикой жимолости, звон комаров, крик совы, невидимой на высоком дереве. Юноша не двигался, как если бы боялся, что любое движение его тела могло насторожить тех, кто находился менее чем в ста метрах от него. Еще не наступил момент, когда он должен был броситься вперед. Пусть темнота еще плотнее окутает землю, набросит свое покрывало на поля оливковые рощи и обнаженную скальную породу, уже наполовину погруженную во мрак. Мысли Джанкарло свернулись, как спираль и, робкие и нерешительные, когда они еще только зарождались в тряске скорого поезда, теперь почти обрели законченность. Они казались ему дикими и болезненными, когда только зарождались в мозгу. Теперь же приобрели определенную целостность, рисунок и ценность. Они заслуживали улыбки, маленький лисенок, заслуживали улыбки.