Стрельбища накрыты брезентом — стрелки в сухом месте, а самые «мазилы» — бегают под дождём, меняя разбитые пулями в щепы мишени на новые… Танкистам, самоходчикам карт-бланш в стрельбе: дождь гасит шум выстрелов и они лупят по дальним целям на длинном — около двух километров, болоте… С ходу, с короткой остановки с места… По трассам, заполненным водой и размытой глиной натужно ревя пробираются грузовики, танки, Бюссинги, Ганомаги… Без фанатизма, конечно и сжигания сцеплений, коробок передач и фрикционов, но тем не менее — в обстановке, приближенной к реальной. В лесу, где глины, грязи нет и в помине, а только листья, мелкие ветки, хвоя — бойцы отрабатывают слаженность действий в атаке и обороне. А как иначе — нас впереди ждут не Сочи и не пески Средней Азии — Русь-матушка! И без тепличных условий…
Каждый вечер — на ужине наркомовские 100 грамм… Для профилактики! Водка за ночь выходит из организма, да и сколько её — этой водки… Медики свирепствуют во всю, особенно Инга: вошла девочка во вкус власти — бойцы боятся её как огня! Приходит тихая такая и смотрит и вглядывается… А потом вердикт: этот…, этот…, этот… со мной… На лечение, значит… А лечение — это не в койке лежать: много разной работы находится больным! А свои, за эти дни уйдут вперёд в мастерстве… И ты можешь оказаться последним, негодным для Спецназа! А что такое последний знают все бойцы! Уже не через неделю, а через три дня уезжает с базы грузовик и «ненужными» и сопровождением из моей роты. И я, конечно… А возвращается грузовик пустым, но с туго набитыми мешками в кузове… Что там — понятно: форма тех, кто оказался «ненужным»… И никому их не жаль — дрянь оказались людишки: с таким в разведку не пойдёшь…
Из двух тысяч двухсот пятидесяти пленных созданы три батальона рекрутов. Больше семисот пятидесяти освобождённых из плена ушли в танкисты, артиллеристы, зенитчики, снайперы, сапёры, ремонтники, пулемётчики и… лётчики… Восемь дней — вполне хватило для того, чтобы рекруты перешли в разряд новичков. Батальон краскомов остался в таком же составе: рота лучших ушла на командование тремя батальонами рекрутов, а рота отстающих подтянулась до нужного уровня. Не все, правда — но тут уж ничего не поделаешь…
По вечерам — посиделки с политпросвещением и промыванием мозгов личному составу: заходил в 20 местную палатку — туда сразу же набивалось ещё 30–40 бойцов и командиров. Вечер вопросов и ответов: отвечает, разумеется командир… А вопросы? Вопросы любые, без опасности быть наказанными за «нескромный» вопрос… Два-три вопроса и меня ждёт новая палатка со слушателями. И новыми каверзными вопросами… А для меня они — в радость: открыть глаза бойцами и командирам — что может быть важнее. И нужнее!