— Баграмов сидит в «обезьяннике», относительно трезвый, — рассказала она. — Тут тебя вроде никто не пасет. С дежурным я договорилась.
— Я тебя очень люблю, — отозвался Крюков.
— Вопрос с ночевкой это решить не поможет, — ответила Липатова. — Да, тут тебе еще от Антонины Николаевны сообщение.
И передала телефон Тоше.
— Привет, Крюков, — сказала она. — Таблетки пил?
— Тош, это сейчас важно? — раздраженно отозвался капитан.
— Это всегда важно. Но я не об этом. В школе меня до смерти напугал один юноша, Максим Юров. Просил тебе привет передать и сказать, что он тебя ждет в гости. Адрес не сказал.
…И вот Крюков в отделении полиции, в комнате для допросов. Напротив него сидел учитель физкультуры Баграмов и рассказывал:
— Понимаете, я каждый вечер совершаю пробежку недалеко от дома. А там рядом есть такое здание недостроенное. И вот бегу я мимо этого недостроя…
Баграмов бежал мимо недостроя, когда заметил у входа в здание какие-то фигуры. Там происходила какая-то борьба, кого-то затащили внутрь. Баграмов осторожно двинулся следом. Вошел, стал подниматься по лестнице. На одном из этажей услышал голоса. Когда выглянул из-за перегородки, увидел такую картину. У края площадки столпились девять человек, парни и девушки. Все они были в масках. А посередине стояла практически голая таджичка — прикрывалась обрывком халата. Это была Лейла — та женщина, что сидела рядом с водителем в кабине мусоровоза, сбившего Алину Русанову.
— Я ничего не видела! — кричала она. — Я в машине спала! Я не знаю!
Тут один из парней выдрал у нее из рук обрывок халата, а другой голосом Барковского сказал:
— Мы знаем, что ты виновата. Ты убила нашу подругу. И мы казним тебя по нашему обычаю. Ты готова умереть? Или расскажешь нам все?
Он сделал знак, и остальные сделали шаг, приблизившись к жертве.
— Я расскажу! Расскажу! — закричала Лейла. — Мне запретили, но я расскажу! Там была еще одна! Еще одна!
Шорина, стоявшая дальше всех от Лейлы, стащила маску — ее тошнило. И в этот момент Баграмов заорал не своим голосом:
— Полиция! Всем стоять, полиция!
— Спарта, алале! — крикнул Барковский, и все бросились врассыпную.
Учитель физкультуры вбежал на опустевшую площадку, набросил на Лейлу свою спортивную куртку.
— Вот сволочи! — бормотал он. — Вот фашисты! — И уже Лейле: — Идем скорей, простудишься!
…Крюков закончил записывать показания Баграмова, спросил:
— Это были точно они?
— Что я, голоса не узнаю? А Шорина-то шапку сняла… Я в темноте вижу хорошо, как кошка…
— Ладно. И вы с Лейлой пошли в полицию?
— Куда там! Она от меня как свистанула… Куртку унесла… Хорошая куртка, я специально для пробежек покупал…