— Не надо сейчас про Анастасию Николаевну, — попросил Юров. — А ты, Барк, пойми: у нас с тобой разное будущее. И лучше отвали от меня.
— Точно, Барк, отвали, — вмешался в дискуссию Худяков — он решил поддержать лидера класса. — А то он пойдет и нажалуется. Дяденьке милиционеру, например…
Юров жестко взглянул на классного шута и медленно пошел на свое место.
— Не пойду, — бросил по дороге. — У нас так не принято.
— У вас? — осклабился Худяков. — А как принято?
— А вот так, — ответил Юров.
Коротко и сильно ударил Худякова носком ботинка под колено, отчего тот взвыл от боли, свалился на пол.
— Прекратить немедленно! — закричала Марина Ивановна. — Юров, со мной к директору!
И тут неожиданно Барковский произнес:
— Все в порядке, Марина Ивановна! При чем тут директор? Ведь все нормально, Худяков?
Слово лидера — закон, и Худяков, скривившись, пробормотал:
— Нормально…
А тут как раз и звонок прозвенел. Марина Ивановна, у которой все лицо пошло пятнами, скомандовала:
— Задание на доске. Убирайтесь!
Одиннадцатиклассники не заставили себя долго ждать.
А пока в классе шла «дискуссия о сверхчеловеке», у Марата Галимова произошел разговор с капитаном Крюковым. Едва Марат устроился в коридоре на подоконнике и ввел запрос «Работа для старшеклассников», как рядом с ним кто-то остановился. Марат поднял голову, узнал участкового и вздохнул с некоторым облегчением:
— Блин, думал — директриса…
— Биологию косишь? — осведомился Крюков. — Я, когда школу оканчивал, знаешь, от чего больше всего мучился?
Марат не собирался продолжать откровенный разговор с участковым и потому ответил дерзостью:
— От прыщей?
Капитан на дерзость не обратил внимания, ответил серьезно:
— От безденежья. А как раз влюблен был жутко в одну… И не мог ее даже в кафе сводить — не на что было. Не говоря уже о цветах. У тебя с деньгами проблем нет?
— Нет, — ответил Марат, напрягшись. — С чего вы взяли?
— Говорю же — себя вспомнил. А у Барковского деньги откуда?
— Откуда я знаю? — ответил Марат. Разговор нравился ему все меньше.
— Действительно, — кивнул Крюков и предложил:
— Может, поговорим про Анастасию Николаевну, пока урок не кончился?
— Я ничего не помню, — заявил Марат.
— Даже хорошего? — удивился Крюков. — Все говорят, она была супер. И ты ничего о ней не помнишь?
Нет, конечно, кое-что Марат помнил. И он решил, что это «кое-что» можно рассказать. И он рассказал, как их класс устроил своей классной руководительнице праздник в загородной усадьбе, принадлежавшей родителям Суворовой. Пели хором «Happy Birthday To You», преподнесли торт с зажженными свечами. Истомина даже плакала от радости, благодарила всех. Напоследок подошла к Барковскому, сказала: «Я знаю, это ты придумал. Это поступок. Спасибо». И поцеловала в щеку, чем вызвала аплодисменты класса и ревность Алины Русановой, которая была влюблена в Барковского и не слишком это скрывала…