Шарлотта удивленно подняла брови.
– Кто такой этот Тесла? Я, например, понятия о нем не имею.
Гумбольдт с негодованием повернулся к девушке.
– Бедное дитя! Где же ты была в последние десять лет?
– В высшей женской школе в Берне, и ты это отлично знаешь.
– Ну да, разумеется, – несколько смягчился исследователь. – В таких местах едва ли научишься чему-нибудь стоящему. Никола Тесла – один из самых выдающихся ученых-физиков, инженеров и изобретателей нашего времени! – Он указал на лингафон. – Некоторые из его идей использованы в этом приборе. – Гумбольдт вновь обратился к Папастратосу: – Скажите, господин профессор, что же случилось потом?
– Ливанос в течение продолжительного времени был учеником и помощником Тесла. В этот период наши встречи стали редкими, а вскоре и наша переписка прервалась. До меня дошел слух, что через несколько лет он покинул лабораторию Тесла, чтобы поработать на верфи в Марселе. Однако он может быть и не вполне достоверным. То, что произошло потом, больше похоже на античную трагедию. В течение короткого времени – буквально в считанные недели – на верфи в Пирее погибли отец и брат Ливаноса. Причиной смерти обоих стало несоблюдение элементарных мер безопасности. Хозяева предприятия экономили на всем, не ставя ни в грош жизни рабочих.
– Это было связано с малым количеством заказов?
– Ну что вы! Спрос на новые суда был невероятным. Постоянно приходилось расширять старые верфи и строить новые, чтобы в срок выполнять заказы на новые быстроходные пароходы. Дело вовсе не в том… – Папастратос сокрушенно покачал головой. – Владельцы судостроительных компаний просто потеряли голову от фантастической прибыли и бесстыдно набивали карманы, жестоко эксплуатируя рабочих. Профсоюзов в Греции в то время еще не существовало. Работа на верфях превратилась в форменное рабство, а жертв этих новых рабовладельцев с каждым днем становилось все больше…
– Как бы там ни было, – продолжал профессор, – но в один прекрасный день Ливанос постучался в мою дверь. Я поразился: он отсутствовал четыре года, и за это время превратился из мальчишки-прожектера, пусть и гениально одаренного, в зрелого мужчину, полного энергии и невероятных идей. Вместе с тем смерть близких оказала на него сильнейшее влияние – уже тогда временами в нем чувствовалась некая одержимость. Фанатический огонек в его глазах свидетельствовал о том, что он всецело поглощен какой-то мыслью. И я не ошибся: Ливанос заручился финансовой поддержкой богатого предпринимателя и начал возводить в Пирее грандиозное сооружение.