Но ее трясло так, что слово не выдавить. Дядька вдруг ощерился рыкнул гневно:
- Прекрати!
И отвесил ей две тяжелые пощечины. Голова мотнулась так, что Анну едва не снесло с кресла на пол. Мама тихонько запричитала, боясь подать голос. Зато нормальный голос прорезался наконец у Анны, словно побои отрезвили ее и привели в чувство:
- Телевизор смотрел. Инвестиционный форум. Новости. Там! Отца увидел. И Машку. Ручкались они. Увидел и сорвался. Он к Машке поехал, дядя-я-я-! - снова в голос завыла Анна.
- Заткнись, дура! - рявкнул тот, замахиваясь.
Анна съежилась в кресле испуганно всхлипывая.
- Я тебе такого мужа подогнал! - продолжал бушевать дядька. - А ты?! Много ли ума надо, молодого мужика привлечь, они же думают тем, что у них в штанах! Даже этого не смогла. Заткнись, твою мать! Хватит выть! И ты тоже! - обернулся к Аниной матери.
Досадливо поморщился на них глядя, и с сердцем процедил:
- Чистоплюй, ушлепок бл***ский. Лучше бы он лупил тебя как сидорову козу. Ей Богу, больше пользы было б! - и махнул рукой. - Аа-ах!
Потом вдруг остыл, останавливаясь на самом для себя важном:
- Отца видел, говоришь? Это хорошо. Наладит отношения с отцом - только кстати. Парень молодой, горячий, проследить за ним надо, помочь, научить. Направить, - он вдруг выразительно подмигнул и заржал.
А матери сказал, показывая на синяки от пощечин, наливавшиеся на Аниных скулах:
- Побои сними, пригодится. - и ткнув в Аню пальцем, добавил: - Не реви, вернем твоего жеребчика в стойло.
Аня все еще всхлипывала, в глазах стояли слезы, но уже успокоилась и обмякла. Будущее уже не казалось таким ужасным, снялось чувство вины, появилось ощущение защищенности. Дядя все сделает как надо, великое дело семья.
Уже объявили посадку, Андрей наконец сел в кресло и пристегнул ремни. Откинулся на спинку закрывая глаза, и неожиданно для себя мгновенно провалился в сон. Словно в пропасть упал.
И не узнал мир!
Вокруг рвутся снаряды, фонтанами земля, бегут люди в форме с перекошенными ртами, криков не слышно, грохот такой, что лопаются барабанные перепонки. И он бежал, сжимая что-то в руках, какое-то оружие, Андрей не видел. И тоже кричал, сам не слыша себя. Пялящая гарь, заполняющая горло, рвущая легкие. Успеть! Успеть!
Ему надо было успеть!
Впереди на возвышении виднелась амбразура, из которой не переставая строчил пулемет, он не знал, зачем, но ему надо было туда. Внезапный тычок, его снесло, покатился кубарем, загребая горстями землю. Подскочил, оружия в руках не было, но плюющаяся огнем и свинцом амбразура неожиданно приблизилась.