Наверняка драгоценный арийский шеф наблюдал, как его «юная коллега» справится с нештатной ситуацией. Здесь и сейчас она смогла отстоять свой профессиональный уровень, справилась.
Женщин ведь предпочитают не брать на такую работу, не только потому что они уходят в декреты или уступают мужчинам по части выносливости и умственных качеств. Все гораздо сложнее и проще. Профессионализм складывается из очень многих составляющих. И отношения полов никто не отменял, а женщины гораздо уязвимее, беззащитнее в этом плане.
Кажется, шеф был доволен, глаза одобрительно блестели, хоть на каменной физиономии и застыло какое-то новое нечитаемое выражение.
Маша поправила безупречную прическу и улыбнулась.
Плечи расправились, голову выше, но подбородок не задирать. Гордость и самоуважение. А то что ног не чувствует, ватные, так это откат, конечно же. Просто перенервничала от неожиданности. Главное не слушать, что там в глубине скулит сердце.
Не. Надо.
***
Но наблюдал за ней не только Отто Маркович.
Холодная, далекая, как коркой льда покрытая. Смотрел и не понимал.
Андрей искал в этой чужой женщине Машу и не находил! Пытался пробиться, хотелось встряхнуть ее хорошенько, чтобы очнулась, пришла в себя.
Неужели все забыла? Не могла! Не верил в это, не хотел верить!
Обижена - ДА. Было на что обижаться. На его несчастные проклятые слова те. И что женился тогда задумал на Аньке. Но ведь он ЕЕ был всегда. Весь, с потрохами! А Анька так...
Андрей тогда сгоряча наговорил ужасного, сам не понимал, как из него вылазят такие слова. Но он был очень зол тогда! Ломать себя пришлось. Сорвался.
Думал - поймет. Ведь всегда понимала...
Обиделась. Уехала, наказала его. Сначала думал - одумается, вернется, надеялся. А потом просто существовал без нее, как в безвоздушном пространстве. Знал, что она где-то далеко, чувствовал ее всегда. Как будто между ними было что-то такое... крепкое как канат.
А потом увидел на экране. Машу, отца своего, толпу мужиков вокруг. Просто увидел, как она им улыбается, и понял - все! Канат порвался.
И страшнее этого уже ничего быть не могло.
Так странно было в один день, в одночасье, осознать то, что всегда знал, но не хотел признать, как баран поперек перся. А тут все само на место встало. С какой легкостью он из-за нее через себя перешагнул. От мести отцу отказался, только ради того, чтобы ее на два слова вызвать.
Она же...
Только один миг был, когда ледяная корка поплавилась. Узнал в ней прежнюю Машку и понял, вспомнила! Вспомнила!!! Чуть не заорал как дурак. Думал, сердце выскочит из груди.