Леди улыбнулась, и в тот же миг голубая вспышка озарила комнату.
— Я знаю только двоих на Фазе, кто когда-либо ездил на рогатых лошадях без их соизволения: это мой господин Стайл и я. Адепт, дорогой Халк, сотворит для тебя ковер-самолет.
— О, нет, нет! Только, пожалуйста, без летающих вещей! Я буду дрожать при мысли, что магическая сила ковра внезапно ослабнет. Представляете — над гнездом какого-нибудь дракона или над черной бездной! А я ведь не самый легкий из живых существ. Нельзя ли сотворить мотоцикл или еще что-нибудь в этом роде?
— Летающий мотоцикл? — уточнила Леди.
— Он хотел бы механизм из другого мира, — объяснил Стайл, — путешествие на колесах. Ну вроде… низко летающего ковра-самолета. А что? Идея! Наука еще не додумалась до этого, так что придется мне потрудиться. Пожалуй, сотворю-ка я подобие летающего вагона.
Они стали увлеченно обсуждать эту идею. Адепт поколдовал, и вскоре Халк стал обладателем мотоцикла с двумя деревянными колесами, сиденьем, двигающейся рукояткой и ветровым стеклом. Ни мотора, ни бачка с горючим, ни контрольных приборов. Этого и в помине не было. Их функции Стайл переложил на колдовскую силу. Поистине — где кончается власть науки, начинается власть магии!
Халк сел на волшебный мотоцикл и рванул с места, оставив за собой молчаливое облачко пыли. Стая куропаток взлетела, спугнутая его неожиданным появлением.
— Надеюсь, он будет сверяться с картой, доберется без приключений и ему не встретятся ни дракон, ни бездна. Впрочем, Халк сам может расправиться с любым чудовищем, с его-то мускулатурой!
— Ошибаешься. Халк настолько добр, что и пальцем не тронет даже самую мерзкую тварь! — откликнулась на его шутку Леди.
— Ты права. Он — настоящий джентльмен. До кончиков ногтей. Умный и достойный уважения!
— Именно за эти качества я и взяла его сюда, — сказала Леди. Она поднялась. Каждое движение было полно изящества.
— Мы остались одни, Адепт, и я хочу с тобой поговорить.
Стайл пытался справиться с внезапно участившимся пульсом. О чем предстоит разговор? Ведь она не переменила своего мнения о нем, Стайле. В ее глазах он продолжает оставаться самозванцем, а сама она остается верной той настоящей любви. Он ревновал, хотя ее верность относилась к его собственному дублю.
Они прошли в апартаменты Леди. Она усадила Стайла в удобное голубое кресло. «Это чудо, — думал он с восхищением, — что у нее натуральные голубые волосы, и ей не приходится их красить».
— Твой друг Халк, — начала Леди, расположившись в кресле напротив, — рассказывал мне о твоей жизни на Протоне. Я вынудила его это сделать, пока ты отсутствовал, и это помогло мне хоть отчасти понять тебя.