Стайл знал, что сейчас происходит, знал по горькому опыту. Несоразмерность их габаритов рассмешила публику. Она стала очевидной, когда актеры оказались рядом. Компьютер сначала не отреагировал на смех: публика не была эстетически изощренной и в данном случае не имела решающего голоса.
— Пигмей и амазонка! — выкрикнул кто-то, и зал снова дружно расхохотался.
Внезапно резкий тонкий звук пронзил зал насквозь. Людей точно парализовало. Ни на сцене, ни в зале не могли пошевелиться. Если бы звук был чуть продолжительнее, возможно, стал бы причиной смерти многих, но короткий, он был просто неприятным ощущением — всего лишь замедлилось функционирование организма.
— Первое и единственное предупреждение, — объявил Компьютер бесстрастно. — Результатом вмешательства аудитории или несоответствия ее реакции будет изгнание публики из зала целиком.
Неприятный звук прекратился. В зале воцарилось молчание. Теперь смех раздастся только тогда, когда будет указан в либретто. Неуместных реакций строгий надсмотрщик-Компьютер больше не допустит. Граждане, подобно рабам, не протестовали: в их интересах везде поддерживать дисциплину.
И все же вред представлению был нанесен. Публика могла изо всех сил сохранять серьезность, но сам танец стал нелепым, смешным. Стайл знал, что за серьезными минами прячется гомерический смех.
Он попытался держать под контролем свое собственное замешательство и охватившую его тоску. Он стал бояться зала и прибегнул к уловке, которой пользовались актеры с давних пор, чтобы приглушить эту боязнь. Он нарисовал в своем воображении зрителей в виде безобразных демонов с торчащими ушами, пурпурными бородами и длинными гладкими хвостами, которыми они задевали друг друга. Он представлял их все в более смешном свете и мысленно твердил: «Я — человек, а вы — жалкие уроды. Жалкие и дурацкие. Взгляните на себя — вы так смешны!»
Это заклинание не сняло полностью страх перед залом, но немного помогло. Он видел, что и Красная подавлена — реакция их была одинаковой.
И все же делать было нечего, кроме как продолжать. У пигмея и амазонки впереди была кульминационная сцена встречи, и ее ждало жюри.
— И вот африта превращается в клопа и кусает ногу принца…
Стайл схватился за ногу и будто действительно ужаленный сел на постели. В этом месте зал мог законно посмеяться, но оттуда не донеслось ни шороха.
— Принц просыпается и видит рядом с собой царевну Будур, Прекраснейшую из Лун. Принц удивлен. Он еще не понял, что находится не у себя в башне, а на другом конце света. Он сильно озадачен. Он рассматривает Будур, дотрагивается до нее, чтобы убедиться, что она — реальность, а не плод его воображения. Он пытается разбудить ее, но Будур находится во власти заклятья и не может открыть глаз.