Данила молча ждал, пока эта возня окончится.
— Что это там молодцы галдят? — вдруг насторожился дед Акишев.
Данила прислушался, и точно — все гуще и мощнее делался Тимофеев голос, все резче — Желваков.
— Уж не стряслось ли чего? — Дед поспешил по проходу меж стойлами к шорной, где обычно происходили все совещания между конюхами. Данила — следом.
На узком столе было выложено новое Тимофеево рукоделье: ящичек небольшой, но еще не готовый полностью, а скорее его основа. Некоторые стенки лежали рядом, и при них — соответствующие по величине кусочки слюды.
Над этим-то хозяйством и шел спор.
Увидев деда, конюхи замолчали.
— Что-то ты сотворил, Тимоша? — как ни в чем не бывало спросил дед.
Но ответил Желвак.
— Новую потеху для государя!
То, что государь Алексей Михайлович любит диковины, все на Москве знали и всякую нелепицу норовили к нему притащить — авось да и отвалит на радостях полтину. А коли кому из придворного люда посчастливится вывезти из своей деревеньки мужика, что в зубах бревно поднимает, либо слепую девку, что шить обучена, так тот уж долгое время останется у государя на виду. А это много значит!
— А что за потеха?
— А вещица полезная, — отвечал Тимофей. — При нашей-то службе — особенно!
— Ночью он додумался, как к Печатному двору ездили. Замерз! Есть ему захотелось! — встрял Богдаш. — Вот с утра и ковыряется!
— Да не шуми ты, свет, — тихонько сказал Семейка. — Пусть сам объясняет.
— А что объяснять! Я вот когда окошко свое первое слюдяное делал, то думал — чем слюда лучше бычьего пузыря? Она и дороже, и возни с ней много. Разве что тепло лучше держит? Пошел с умным человеком посоветовался — точно! Ну, я запомнил. А ночью вдруг подумалось — ежели бы из слюды сулейку или баклажку изготовить, то и горячее питье с собой в мороз носить можно.
— Не получится, Тимоша. Слюду можно выгнуть, но немного, — возразил дед Акишев.
— Так я и не пробовал! Делать-то в дозоре нечего — я и думал. Можно ведь ящик изготовить по размеру баклажки и слюдой выстелить, чтобы она туда впритык помещалась! И тогда тепло в ней сохранится!
— И сколько же с таким ящиком возни? — Дед почему-то, как и Богдаш, оказался противником нововведения.
— Зато в дозоре горяченьким побалуемся!
— Ты что же, думаешь, мы всю зиму Печатный двор сторожить будем? — изумился Богдаш. — Да у меня уж с той женкой сговорено! Она меня туда тайно проведет, тут и станет ясно, каким путем грамота оттуда вынесена, и поймем, кого там надобно с пристрастием допрашивать! Ведь Земский приказ всю печатню перебаламутил, там у людишек только и разговору, что о деревянной книжице. Вот бабы-то, между собой совещаясь, до многого докопались! А коли грамота еще там, так бабы же и знают всякие потайные местечки…