— Да, — вздохнул Кэрби, — возможно, вы и можете так говорить.
Он колебался, лицо его в ярком свете фотоламп казалось неестественно бледным и лоснящимся.
— Когда я увидел револьвер и сообразил, что произошло, я слишком обалдел, чтобы рассуждать логично. Мы не были партнерами, — продолжал он, — только делили на двоих помещение и расходы. Мы с ним не были даже очень близки. Но когда ты бываешь день за днем рядом с Брэди, то вскоре узнаешь, какой это был замечательный человек и полицейский, даже если он тебе не слишком нравится. Ну, а потом ты видишь вот такое и не «можешь поверить собственным глазам, и единственное желание — схватить мерзавца, который это сделал.
— Да-а, — протянул Бейкон. — Итак, вы вошли. Что было дальше?
— Мне кажется, я первым делом обратил внимание на этот шкаф, стоящий открытым, а потом уже на него, — сказал Кэрби, кивая головой в сторону письменного стола. — Я знаю, что Том держал его под замком, а тут он был раскрыт и опустошен… во всяком случае, так казалось с того места, где я стоял. Револьвера я сразу не заметил. Да я так и не думал. Том лежал на полу. Его пальто и шляпа тоже. Вот я и решил, что это сердце…
— Его пиджак был также расстегнут, как и сейчас?
— Да, я заметил кровавое пятно, когда склонился над Томом, но прежде оно было гораздо меньше. Я окликнул Тома и потряс его за плечо, не зная, что он мертв. И тут я увидел револьвер.
— Когда вы решили, что он мертв?
Кэрби заморгал, как будто до этого такая мысль не приходила ему в голову, и ответил, что не знает.
— Мне не удалось прощупать у него пульс, но кожа у него была такой же теплой, как и у меня. Да и кровавое пятно росло на глазах. Я понял, что это случилось буквально за несколько минут до моего прихода и, по-видимому, у меня появилась дикая мысль, что мне удастся поймать мерзавца на месте преступления. Теперь-то это кажется бессмысленным, но тогда…
— О’кей, — сказал Бейкон, видя, что Кэрби замолчал. — Ну, и что же вы сделали?
— С этого этажа всего один выход, по парадной лестнице. Предположим, что мой приход загнал этого типа в ловушку. Вот, о чем я тогда подумал. Я побежал вдоль коридора, дергая поочередно за все ручки, надеясь, что преступник проскользнул в одну из контор. Но все они оказались запертыми. Тогда я поднялся на четвертый этаж, там нигде не горел свет. Тут я понял, что обманываю самого себя: ведь если я действительно спугнул типа, то у него было достаточно времени, чтобы удрать из здания, пока я находился у Брэди. Тогда я вернулся назад, снял пальто и шляпу и сел в ожидании, позвонив в полицию.