Олег перебросил топор в левую руку, поздоровался энергично, вытер лоб кепкой и взглянул на изуродованный ствол кедра. Топор в его руке дрожал. Но рад был Колунков появлению Павлушина несказанно, просто распирало от внезапно охватившей радости.
— Я с новостями, — говорил Павлушин, вглядываясь в потное бледное лицо Олега. — Не знаю, как ты отнесешься, но я рад, рад за тебя… Василиса приехала. За тобой… Пошли собираться…
— Ха–ха–ха! Василиса, ха–ха! — закатился, залился Колунков. Он аж присел на корточки от хохота, потом вообще сел на землю, бросил топор и стал стукать кулаком по мягкой земле. Так же неожиданно, как захохотал, он умолк и глянул снизу вверх на Павлушина. — Врешь!? — Глаза его сузились, как от испуга. Он заговорил быстро, просительно: — Она одна приехала, одна? Без Дениски, скажи?! Ну!
— Одна, — удивился Андрей.
— Одна, — повторил радостно Колунков и задумался. — Одна — это хорошо, — удовлетворенно прошептал он. — Это хорошо… — смотрел он, прищурившись на болото, в одну точку, смотрел, все более оживляясь, словно увидел там что–то очень его заинтересовавшее.
Олег вытянул шею, вглядываясь, поднялся, прихватил с собой топор и на цыпочках пошел к краю болота, к тому месту, где, он знал, была бездонная топь. Андрей затих, тоже смотрел туда, но ничего не видел. Колунков у самого края остановился. Мох колебался под его ногами, шевелился. Остановился Олег, оглянулся и с таинственным видом махнул рукой Павлушину, подзывая. Андрей подошел к нему осторожно, стараясь не шуметь.
— Гляди, — прошептал еле слышно Олег, указывая на озерцо, покрытое плотным слоем желтоватой ряски.
Андрей ничего не видел: болото, как болото, спокойное, тихое.
— Не видишь? — прошептал Колунков, не оборачиваясь.
Павлушин помотал головой недоуменно.
— Ты присядь, присядь… гляди…
Андрей послушно присел, вытянул шею, и Олег коротко тюкнул его по голове острием топора, точно в центр кепки. Павлушин ткнулся в ряску, мягко, с таким звуком, словно мокрую тряпку бросили на пол. Голова Андрея погрузилась в мутную жижу, окрашивая ее в коричневый цвет. Колунков ногой подтолкнул тело Павлушина к озерцу и с улыбкой смотрел, как оно погружается, исчезает в болоте. Ряска тихонько колыхнулась, сомкнулась и успокоилась, словно и не было Андрея, только алеют две капли крови, капнувшие с топора, на желтоватом мху, как клюквинки после первого мороза, да окровавленный кончик топора напоминает о случившемся. Топор Олег кинул в озерцо. Он глухо блюкнул и исчез. Колунков наступил на капли крови на мху. Нога утонула, выступила вода. А когда он убрал ногу, мох, как поролон, поднялся. От крови и следа не осталось. Вода смыла. С удовлетворением огляделся Олег и бодро зашагал к избушке ханта. Покойно было на душе.