Леспок не мог понять, взялись ли принцессы снова за свои поддразнивания, и решил не уточнять. А то вдруг снова заставят краснеть. Их помощь была неоценимой, и всё же сестрички могли передумать и вновь начать озорничать.
Путники направились в центр синего треугольника. Вскоре они подошли к водоёму. Он располагался на склоне горы под таким же углом, как и поверхность земли, но больше их это не удивляло, ведь теперь они и сами шли под этим углом.
Вовремя, как раз пить захотелось, — сказала День. — Это безопасно?
Ночь вытянула руку и окунула в воду палец.
— С какой это стати была твоя очередь краснеть? — внезапно потребовала она ответа. — Вечно ты вперёд лезешь.
День изумилась.
— Твоя очередь может быть следующей. Я не отдавала себе отчёта, что…
— И почему это вообще нас называют близняшками, если ты совершенно не похожа на меня? Твои красные волосы и зелёные глаза всегда меня раздражали.
— Ну, мы теперь обе синие, но…
— И почему ты всегда говоришь первой, а я — за тобой? С самого детства. Выскочка!
— Ночь, я не понимаю…
— Вода! — воскликнул Леспок. — Она как-то повлияла на твою сестру.
День понимающе кивнула.
— Ночь, что это за водоём?
Та сосредоточилась.
— Это заводь Идки… завидки! Она заставляет всех, кто сделает отсюда глоток или искупается, ревновать и завидовать.
Потом она услышала собственные слова и ошеломлённо покачала головой: — О, нет…
— О, да, — сказала День. — Вот почему ты вдруг начала ссориться со мной по пустякам, хотя раньше этого никогда не случалось. Нет, эта вода нам не подходит.
— Точно, — уступила Ночь. — И всё же я не понимаю, почему ты… — Она сообразила, что снова идёт на конфликт, и затихла.
— Лучше нам её не пить, — решил Леспок. — Давайте обойдём её и поищем другой источник для утоления жажды.
— Нам сюда, — послала грёзу Ромашка и потрусила в сторону.
— Скоро завидки кончились, и путники очутились у другого водоёма.
— Можно, я попробую? — спросила День.
— Ну, вот, теперь ты и эту работу будешь выполнять за меня, — проворчала Ночь. Она быстро опустилась на колени и коснулась пальцем воды. Затем встала. — Мне хочется чего-нибудь новенького, — заявила она. — Леспок, взгляни-ка! — И принцесса резко сорвала с себя блузку. Та растаяла, не долетев до земли. На девушке остался только синий лифчик, который едва ли мог сдержать её пышные прелести.
— А это, должно быть, грязевой источник, — предположила Ромашка, судя по симптому.
— А то! — вызывающе воскликнула Ночь, схожим образом избавляясь от юбки. Тонкая полоска вокруг бёдер почти ничего не прикрывала.
Реакцию фавна нельзя было назвать стремительной, поэтому он сообразил отвернуться только сейчас. У него и так появились проблемы, когда в образе девушки пребывала Ромашка; не хватало ещё неприятностей с похабными принцессами.