– У нас только тридцать четыре рубля. Нам не хватило на автобус.
– Это очень мало, – качнул головой водитель. – Ну да ладно. Люди ведь должны, типа, помогать друг другу, так?
– Так, – вместо Марины ответила Саша, и водитель хрипло рассмеялся.
– Ну, и отлично. Я ехал по делам, и сейчас на минутку мы заедем ко мне. А потом я отвезу вас домой. Хорошо?
«Нет!» – хотела крикнуть Марина, но какая-то неизведанная сила растворила этот крик в глотке, словно кипяток кусочек сахара. В зеркало заднего вида виднелось багровое, в оспинах лицо водителя, но Марина могла разглядеть лишь расплывчатое пятно.
– Кстати, я где-то видел вас, – неожиданно сказал он. – Тебя не Юлей случайно зовут?
– Нет. Я Марина, а это моя сестра Саша, – ответила девочка, и мужчина понятливо кивнул.
Этот человек вызывал у Марины какую-то странную неприязнь, и она из последних сил убеждала себя, что это все пустяки и ничего страшного не случится. Просто они с Сашей сильно устали и вымотались на холоде.
Старая «Нива», меся шипованной резиной слякотную жижу, медленно катила по пустынной дороге, все дальше и дальше удаляясь от развилки.
* * *
Борис с возрастающим беспокойством посмотрел в окно. Небо потемнело с пугающей быстротой, словно невидимый великан накрыл город обсидиановым куполом, внутри которого свирепствовал снежный вихрь. Он перевел взор на часы. Почти восемь.
– Черт бы побрал эту вторую смену в школах, – не выдержал он. – Кто придумал эту систему? Где же Марина с Сашей?! Дети вынуждены возвращаться домой в такую темень!
«Все дети уже наверняка дома», – шевельнулось у него в мозгу, и ему стало не по себе.
– Мария, у вас есть какие-то контакты родителей, с кем учатся девочки? – обратилась Елена Сергеевна к хозяйке, но та помотала головой.
– А телефон учительницы?
Мария развела руками:
– У меня мобильник на днях украли. Симку не получилось восстановить, а новые номера я не успела сохранить… Да и зачем мне телефон каких-то учительниц? Мы же знали, что вы вот-вот детей заберете…
Это звучало резонным аргументом, но Борис все равно неосознанно сжал кулаки. Шел четвертый час их пребывания в этой загаженной халупе, и его мутило от прогорклого запаха несвежей пищи. Мужчину начинало бесить все – начиная от дохлых мух, засохшие трупики которых валялись в межстворчатом пространстве окон, заканчивая смертельно надоевшим одноруким алкашом, который в настоящий момент вдупель пьяный дрых на диване. Раскатистый храп Павла Егоровича навевал воспоминания о тракторе, работающем на холостом ходу.
Даже Дима, увлеченно играющий с покалеченными солдатиками (почти у всех фигурок отсутствовало оружие либо какая-то конечность), начал потихоньку раздражать его, и это немного напугало Бориса. Особого интереса мальчик к ним не проявлял и вел себя так, словно ни его, ни Елены в доме не было.