– Вот... и... мы, – пропыхтел проныра.
Усач и толстяк только опирались на стену и хватали воздух с таким трудом и одновременно жадностью, словно во всём мире этого воздуха было для них слишком мало.
– Ну, ну, атлеты, передохните, – великодушно приказал я. – Теперь нам уже спешить некуда.
– Эй, эй! Есть там кто-нибудь? – Прозвучал приглушенный голос из недр склада. – Ну откройте, прошу вас. Дам дукат! – Нейман подождал какое-то время. – Эй! Вы слышали? Два дуката! Выпустите меня, во имя кулака Асмодеуса!
– Слышали? – Я значительно посмотрел в сторону охранников. – Призывает дьявола на помощь.
– Иисус-Мария! – Толстяк перекрестился настолько размашисто, что угодил тыльной стороной ладони по носу своему седоусому соседу, но тот оторопел настолько, что даже не отреагировал, лишь отмахнулся, как от жужжащей возле уха мухи.
Я позволил немного передохнуть доблестным стражникам, после чего убрал кол и рванул за дверную скобу.
– Слава Богу! Слава Богу! – Нейман вывалился на улицу, как только в двери появилась щель. Он, должно быть, хорошенько пропотел в этой клетке, а кроме того, наверняка задумывался, сколько ещё ему придётся в ней провести. Я схватил его за воротник и остановил. Он споткнулся и чуть не упал.
– Художник Нейман?
Он обернулся, чтобы взглянуть на меня, и его потное, красное лицо просияло в улыбке. «Ой, недолго ты будешь таким весёлым, братец», подумал я.
– А кто же ещё? – Придурковато засмеялся он. – Не узнаёте меня, господин инквизитор? Мы ведь выпивали вместе после смерти бедной Лизки...
Как видно, ему что-то привиделось, или же он создал в своём воображении новую историю нашей небольшой беседы, поскольку я был уверен, что не только ничего с ним не пил, но даже чётко и недвусмысленно отказался посетить корчму.
– Ах, как хорошо, что вы меня нашли! Какое счастье, мастер, что именно вы...
– Вот каналья, – наполовину с ужасом, наполовину с восхищением пробормотал крысоподобный стражник.
Я открыл дверь настежь, чтобы впустить как можно больше света, и вошёл внутрь. Духота там царила поистине адская, такая, какая только может царить в небольшом плотно закрытом помещении, простоявшем целый день под лучами солнца. Я огляделся вокруг, но не увидел, однако, ничего подозрительного. За исключением одного факта. Изнутри склад показался мне немного меньше, чем снаружи. Либо я имел дело с иллюзией, вызванной игрой света и тени, либо одна из стен скрывала секретную комнату. Я вышел, чтобы взглянуть с другой стороны, и укрепился в своих подозрениях.
– Ломайте стену, – распорядился я. – Ту, что справа от двери.