– У нас даже топора нет...
– Тогда лбом её пробивай, – приказал я. – Живо, живо!
Неохотно и медленно они вошли внутрь, и Нейман, видя их мины, фыркнул злорадным смешком. Что ж, видимо, он ни на грош не отдавал себе отчёта в собственном драматичном положении.
– Вы знаете, что со мной произошло... – начал он.
Я краем глаза взглянул на крысоподобного. Это был действительно умный пройдоха. Он перехватил мой взгляд и сразу понял, что делать. Он пнул Неймана носком ботинка в икру. На теле человека есть несколько точек, удар в которые вызывает последствия, несоразмерные силе этого удара. Мышцы бедра, яйца, место над желудком, между рёбрами, кадык и как раз икроножная мышца. Точный удар на некоторое время парализует ногу. Художник показал тому великолепный пример.
– Вы что, вы что! – Заверещал он с земли. – Яйца Мефистофеля, что он делает!?
– Заткни хлебало, Нейман, – бросил я резко, поскольку этот человек уже начал выводить меня из равновесия. А всё из-за этой адской жары...
Внутри склада я слышал удары, грохот и множество ругательств, очевидно, разрушение деревянной стены шло у парней из стражи не так гладко, как должно было. Но, наконец, они вышли на улицу. Толстяк прижимал к груди окровавленную руку, а седоусый твердил почти непрерывную литанию ругательств и потирал пальцами широкие царапины на лице.
– Ну, парень, полдюйма вправо, и ты остался бы без глаза. – Я с улыбкой покачал головой. – Ты счастливчик.
– Лучше... лучше вам зайти, мастер, – пропыхтел толстяк. – Сами... сами посмотрите...
В его глазах и лице я увидел нечто такое, что сразу заставило меня подумать, что вся затея со слежкой за Нейманом не прошла впустую. И, возможно, день окажется не настолько плохим, как я поначалу думал...
Когда я вышел из склада, я с трудом сдерживал триумфальную улыбку.
– Именем достойной госпожи маркграфини фон Зауэр я налагаю на вас арест, – провозгласил я Нейману строгим тоном. – Отведите его в подземелье, – приказал я стражникам. – Только чтоб волос не упал с его головы. Жизнью за это ответите, ясно?
Усатый мрачно кивнул. Видимо, мои предостережения ему очень не понравились, ибо я был уверен, что они с удовольствием попотчевали бы Неймана каблуками в каком-нибудь переулке или замучили ещё до официального допроса. Но мне на допросе был нужен здоровый и ясно мыслящий человек, а не его остатки, вырванные из-под сапог стражников. Другой вопрос, насколько здоровым и ясно мыслящим он будет после проведённого мною расследования, но это зависело уже только от него самого и его навыков распознавания и выбора правильного пути. И конечно, всё это время я буду рядом с ним, чтобы усердно поощрять его к выбору этого правильного пути.