– Вы что, хотите мне продать такую отраву? – Он бросил на меня взгляд, который, наверное, по его мнению, должен был быть хитрым.
– Нет, Курт, я не хочу продавать тебе этот яд. Я хочу тебе его подарить.
Он уставился на меня. По-видимому, он ожидал, что я назову цену, и мы сразу начнём торговаться. А тут такой сюрприз.
– Почему это?
– Потому что я искренне тебя полюбил, и не могу вынести, что такой хороший человек и выдающийся мастер палаческого цеха терпит смертельную обиду. И несправедливость. Если ты иногда вспомнишь меня в молитве, Курт, мне будет этого довольно.
– Я не часто молюсь, – признался он с видимым с первого взгляда замешательством.
– Не беда, не беда, – быстро сказал я, боясь, что разговор перейдёт на обсуждение духовной жизни палача, а на такой ход дела у меня не было ни времени, ни желания.
Я вытащил из-за пазухи мешочек, в котором находилась идеально отмеренная доза шерскена. Как раз такая, чтобы практически мгновенно лишить жизни одного человека. Я вложил этот мешочек в широкую ладонь палача.
– Убери и никому не показывай, – приказал я. – Найди способ насыпать порошок Нейману в воду, и Юстасу нечего будет делать в твоём городе.
– В моём городе, – повторил он через некоторое время медленно, чётко и с большим удовольствием. – Да! Так я и сделаю, как Бог свят!
Признаюсь, что я немного опасался, вручая столь деликатное дело в руки человека столь невеликой смекалки, но я надеялся, что он взамен на это обладает чем-то вроде врождённой хитрости. В конце концов, он был городским палачом в таком большом городе, как Лахштейн, так что он, наверное, не мог быть полным идиотом.
***
Мы возвратились в Кобленц, и в течение нескольких следующих недель я не встречал мастера Кнотте. Я только знал, что он оставил обо мне хвалебный отзыв, что означало, что я не буду иметь никаких проблем с получением повышения, и, тем самым, с началом жизни настоящего инквизитора.
Жизни, которая, как я мечтал и как ожидал, будет полна горячей борьбы за светлое будущее народа божьего. Но мастера Альберта я встретил ещё до официальных торжеств, впрочем, не случайно, ибо он нашёл меня в библиотеке Академии, где я продирался через исключительно сложный трактат, касающийся защиты от демонов. Кнотте был официально одет, в чёрный плащ со сломанным серебряным крестом, но это не мешало ему сжимать в руке толстую жареную колбаску, жир с которой уже успел испачкать ему вышитые манжеты рубашки.
– Мастер Кнотте! – Вскочил я из-за стола.
– Сколько лет, сколько зим, Мордимер, – сказал он и дружелюбно улыбнулся. – Не помешаю?