Шаги ускорились, Диана услышала, как распахнулась входная дверь, и Алексей с кем-то заговорил. Она бросилась вниз бегом, но дверь хлопнула, и в подъезде вместо Алексея она увидела милейшую Марию Михайловну – преподавательницу игры на скрипке в местной консерватории. Ее соседку сверху.
– Здравствуйте, – кивнула ей Диана и крикнула с отчаянием, в слабой надежде, что Алексей услышит ее через закрытую дверь: – Ну подождите же!
Она кинулась к двери и толкнула ее, открывая.
– Неужели Алешенька что-то снова натворил? – тяжело вздохнула Мария Михайловна.
– Алешенька? – переспросила Диана, останавливаясь и глядя вслед быстро удаляющейся фигуре. – Вы что, его знаете?
– Ну, конечно! Это же внук покойницы, Ксении Дмитриевны, хозяйки квартиры.
Диана развернулась к Марии Михайловне. Гоняться за настройщиком в пижаме по улице точно не стоило, а вот старушка могла послужить ценным источником информации.
– А давайте я вам помогу, – Диана кивнула на тяжелую сумку соседки, которую та поставила на пол, переводя дыхание. – А то у нас лифт со вчерашнего дня не работает.
– Ну что ты будешь делать, – вздохнула Мария Михайловна. – С утра звонила в ЖЭК, обещали кого-то прислать, и тишина.
– Ну ничего, движение – это жизнь, – подхватив увесистую поклажу и осторожно взяв сухонькую, словно чудом уцелевший в старом гербарии хрупкий цветок, Марию Михайловну под руку, Диана повела ее к стертым от времени гранитным ступеням.
– Знаете, я этого Алексея пригласила, чтобы он мне инструмент настроил, а он денег не взял, – Диана мягко свернула на интересующую ее тему. Как гениальный пианист смог докатиться до жизни алкаша в общежитии?
– Чудной он парень. Знаешь, милая, я ведь талантливее исполнителей, чем он, и не слышала. А ты зачем за ним бежала? – преодолев первый лестничный марш, Мария Михайловна остановилась, чтобы перевести дыхание. Даже несколько ступеней оказались для нее слишком большой нагрузкой. Соседка посмотрела на Диану хрустальными голубыми глазами, уже успевшими потерять юношескую яркость, но сохранившими остроту и ясность. Диана решила не врать и честно ответила:
– Я тоже его слышала. Собственно, я была настолько поражена, что прямо так и выскочила из квартиры, чтобы узнать имя его педагога, но он убежал, – Диана тряхнула головой, смахивая упавшие на глаза волосы, и Мария Михайловна на секунду залюбовалась девушкой – божественная красота, впрочем, уставшая и немного припорошенная. Ничего удивительного, если она тратит жизнь на какое-то неотесанное чудовище. В таких условиях быстро отцветают. Любовь – это все-таки единственное удобрение красивой женщины.