Надо идти на разнос.
* * *
Шпион смотрел в темное небо и улыбался. Ему было хорошо и легко. Все прошло так, как он и предполагал. Никому и в голову не пришло заподозрить – его. Втереться этим лохам в доверие оказалось до смешного просто. Пара жалостливых историй, красивый рассказ о своих страданиях – и все. Все его жалеют и готовы сделать все, только бы ему было удобно. Что ж, шпион готов был этим воспользоваться.
И в первую очередь – для уничтожения – или хотя бы унижения этой заносчивой гадины Леоверенской! Такие, как Юля, всегда раздражали шпиона. Бесили. Вызывали ярость. Хотелось просто рвать таких мерзавок на части голыми руками.
За что?!
Да за все!
За силу, которая ей не была нужна!
За власть, которой Юля и не думала пользоваться!!
За Мечислава, который угрем вился вокруг этой гадины!!!
За то, что у шпиона этого не было. Никогда. И даже не будет.
И глядя в ночное небо, шпион посылал проклятия богам, которые создали его – слабым. Не таким сильным, как эта сучка Леоверенская с вечно задранным носом. О, если бы у него была хотя бы пятая часть ее силы!
Он смог бы занять подобающее ему положение. И даже его имя произносили бы с подобающим благоговением. Никто не смел бы ему тыкать. Или подсмеиваться.
Шпион ненавидел, когда над ним смеялись. Даже невинные дружеские шутки вызывали у него приступ ярости. С самого детства. О, он хорошо это скрывал. Но каждая улыбка вызывала в его душе всплеск ярости.
Какое-то время назад шпион был почти счастлив. Ему казалось, что – вот. Его заметили. Поняли, что он не такой, как все остальные. И наконец-то он займет причитающееся ему место. И сможет отомстить всем своим врагам.
Но – нет. Не дано.
Оказалось, что есть кто-то и сильнее. Увы.
Но не стоит унывать.
Если все пройдет удачно, он получит не просто деньги. Он получит власть. Власть над жизнью и смертью людей. И сможет ее удержать. Ему обещали всяческую поддержку. И он будет послушно служить своему господину.
При мысли о Господине по телу шпиона пробежала дрожь.
Далеко не все вампиры одинаковы. Господин был… единственным и уникальным. И – прекрасным. Шпион мечтал когда-нибудь встать если и не вровень с ним, то хотя бы на ступеньку ниже. Он восхищался Господином.
Его жестокостью. Безжалостностью. Изобретательностью в наказаниях.
Шпиону ужасно нравилось участвовать. И самому наказывать провинившихся вампиров и оборотней. Нравилось ощущение податливого тела под руками, нравился звук, с которым кнут врезается в израненную плоть, нравился запах и вкус крови на языке, на самом кончике языка… Крики боли звучали музыкой для его языка.