Женщина со звериными глазами стояла передо мной, как живая. Рядом, в огненном кольце силы метался мой зверь.
– Ярость рвет цепи разума. Но любовь гасит ярость, – произнесла она. Или – я?
Даниэль…
Пусть говорят, кто что пожелает. Для меня это была любовь. Для меня это и есть любовь.
Я дышу, и значит – я люблю, я люблю, и значит – я живу…[5]
Я люблю…
Что-то изменилось внутри меня.
Даниэль… Пусть ты умер. Я тебя все равно люблю.
И искра его огня во мне полыхнула ярче силы.
Рамирес вдруг дернулся назад, словно я была отравленной кровью.
– Даниэль?
Пожар внутри меня чуть успокоился. И я все увереннее брала его под контроль. Вот так. Теперь отдать остатки вампиру, чтобы не сохранять его ярость внутри себя – и можно попробовать разобраться в происходящем. Последний вихрь рванул вену, перемещаясь от меня в ауру вампира. И все затихло. Только горел белый огонек внутри, изгоняя остатки силы Рамиреса.
Мы с трудом отдышались.
– Юля, такого я от вас не ожидал, – наконец выдохнул Рамирес. Боря вернулся за руль – и машина помчалась в сторону города. Костик с Надей следовали за нами, как пришитые.
– Я сама не ожидала.
– С вашим господином такого не было?
– Моя сила по-разному реагирует на разных вампиров, – вывернулась я.
– Так – только на меня?
– Да. С Мечиславом каждый раз более сексуально.
– А с Даниэлем?
Удар был неприятным. Но я спокойно улыбнулась в ответ.
– Даниэль мертв. Стоит ли тревожить его память?
– Вы так быстро его забыли?
Прощупывает, гад. Но послать его к чертовой матери я не могу. И так Борис смотрит больше в зеркало заднего вида, чем на дорогу. Ладно. Справимся. Слишком много от меня зависит.
– Женщины никогда не забывают своего первого мужчину. И любимого мужчину к тому же. Даниэль – моя первая песня любви.
– Как романтично…
Издевательские нотки в голосе вампира уловила бы даже второклассница. Что ж, сам нарвался.
– Да. Любовь всегда прекрасна. И самопожертвование ради любимого – тоже.
Тонкий намек на Марию. Пока – тонкий. Пока…
– Когда вы ожидаете делегацию из Тулы?
– Сегодня же, может чуть позже. Поэтому Мечислав и не смог поехать встретить вас. Он остался ждать. Но я его фамилиар, поэтому не считайте себя оскорбленным.
Я мило улыбнулась. Вампир переключился на насущные проблемы. Тем лучше.
– Фамилиар? Я думал, смерть Даниэля сняла печати?
– Одну печать. Мечислав был моим господином по печати тела и разума, Даниэль – только по печати тела. Когда он умер, одна из печатей Мечислава исчезла.
– И вы до сих пор не восстановили ее?
– Мечислав опасался за мое здоровье.
И опять ни слова лжи. Опасался. Кто бы спорил. Только за психическое. И правда, крыша у меня ехала по максимуму. Хорошо хоть сейчас я прихожу в форму.