Оскар с облегчением поспешил к нему. От вида, расстилавшегося перед ним, перехватило дух. Под ногами простирался весь Берлин.
– Где Берингер?
– Сбежал. Ему удалось обхитрить меня и перепрыгнуть на другую крышу. Больше я его не видел.
– Он неплохо здесь ориентируется, – заметил Оскар.
Гумбольдт кивнул. Выглядел он усталым и подавленным.
Юноша сел рядом и посмотрел вниз. С каждой минутой становилось темнее.
– Пойдем, отец. Уверен, жандармы уже давно приехали.
Он положил руку на плечо исследователя. Тот что-то крутил в пальцах.
– Что это?
Гумбольдт протянул ему предмет:
– Маленький сувенир от нашего друга. Пистолет. Берингер обронил его во время бегства.
Вечерний свет окрасил неуклюжее на вид оружие в кроваво-красный цвет.
– Комиссара это заинтересует.
– Определенно, – с трудом поднялся Гумбольдт. – Ты прав, нам нужно возвращаться. Здесь мы больше ничего не можем сделать.
В сумерках он стал похож на старика.
Комиссар Обендорфер был низеньким плотным человечком с внимательными светлыми глазами и идеально подстриженной бородкой. Он со своими жандармами уже обыскивал тайную комнату Берингера. Зажгли лампы, и теперь она была хорошо освещена.
Обендорфер как раз собирался открывать ящики и изучать их содержимое. Когда вошли Гумбольдт с Оскаром, он прервался.
– Поймали его?
Исследователь покачал головой.
– Ускользнул. Все-таки он мастер по заметанию следов.
– Берингер – тот еще головорез. Я бы удивился, если бы вы его поймали. Но, по крайней мере, вы его напугали. Сюда он не вернется, слишком уж тут горячо. Придется ему прятаться, а едва высунет нос – клац! – и мы его схватим, – он внимательно посмотрел на исследователя. – Что у вас с плечом? Позвать врача?
– Нет, все в порядке. Небольшая травма.
– Это было очень храбро с вашей стороны. Обычно я не одобряю подобные действия, но вам удалось найти логово мошенника. Мы арестовали всю банду Берингера. Что вы с ними сделали? Никогда еще я не видел столько слез.
– Немного слезоточивого газа моего собственного изготовления. Если хотите, охотно поделюсь рецептом.
– Это могло бы очень помочь в будущем, – призадумался Обендорфер. – Но, боюсь, будет сложно убедить начальство применить такие современные средства. Вернемся к Берингеру. Как прошел разговор? Удалось вырвать у него признание?
Гумбольдт полез в потайной карман и достал небольшой прибор.
– У него рот не закрывался, – передал он Обендорферу лингафон с записывающим устройством. – Думаю, этого достаточно, чтобы засадить его за решетку, если, конечно, мы его поймаем.
– Не сомневайтесь, господин фон Гумбольдт. Нет такого места в городе, где бы он чувствовал себя в безопасности. Учитывая то, какую награду за его поимку мы назначили. Кстати, мои люди подобрали на улице вашего юного друга. Я подумал, что вы сами с ним разберетесь.