Тея спит на первом этаже. У нее не заперто. Вламываемся в спальню, Тея подскакивает, лицо перекошено от страха. Разглядев, что это всего-навсего мы с Фатимой, Тея ужасается. Теперь ее глаза выражают удивление.
– Девочки, вы чего?
– Здесь Люк, – выдыхаю я. – Нам кажется… нам кажется, что мы… сделали неправильные выводы.
– Что?
Тея вскакивает, натягивает футболку.
– Вот черт! Кейт цела?
– Мы не знаем. Люк сейчас у нее. Они ссорятся. Вещами бросаются.
Тея уже выскочила из спальни и бежит к лестнице.
Ее опережает новый звук, громче прежнего. Похоже, теперь швырнули стул или стол. На мгновение мы замираем. Затем раздается вопль. С грохотом раскрывается дверь, и две пары ног несутся по ступеням.
Тут-то он и достигает моих ноздрей – запах, от которого падает сердце. Парафин. Пахнет парафином. Еще мгновение – и доносятся странные звуки. Откуда они, что их производит, я пока не понимаю, но меня охватывает первобытный ужас.
Лишь когда на лестнице появляется Кейт, вся бледная, мне становится ясна природа странных звуков. Это трещит древесина, охваченная пламенем.
– Кейт, что происходит? – спрашивает Фатима.
– Вон из дома! – Кейт проскакивает мимо Фатимы, распахивает входную дверь. Видя, что мы не шевелимся, кричит: – Оглохли, что ли? Вон из дома! Горим! Лампа разбилась, парафин вытек!
Боже. Фрейя.
Бросаюсь вверх по ступеням. Кейт хватает меня за руку, тащит назад.
– Ты с ума сошла, Айса? Пожар! Парафин через пол просочился, там все в огне!
– Пусти! – рычу я, выкручивая запястье. Верный лает отрывисто, словно передает сигнал с помощью морзянки: «Тревога! Тревога!»
– Пусти! Там Фрейя!
Кейт бледнеет и разжимает пальцы.
Успеваю преодолеть половину пути. Закашливаюсь. Пылающие капли парафина просачиваются сквозь щелястые перекрытия, падая огненным дождем. Прикрываю голову ладонями. Жар почти неощутим – его пересиливают першение в горле и резь в глазах. Дым густой, ядовитый, дышать невозможно. Я не думаю о собственных легких, голове, руках. Все мои мысли занимает Фрейя.
Я почти у цели, еще несколько шагов – и ворвусь в спальню. Внезапно путь преграждает Люк.
Обожженные руки кровоточат, рубашка на груди разорвана – видимо, загорелась, и Люк пытался сбить пламя. Лицо искажено ужасом.
– Куда тебя несет? – рычит Люк и сразу же закашливается от дыма.
Сверху слышен звон стекла. Это лопаются бутылочки со скипидаром. Запах ползет по дому. Отлично помню, сколько этих бутылочек находится в мастерской; еще краски, и льняное масло, и растворитель. Сейчас все это лавой прольется сквозь пол прямо в спальню…
– С дороги! – выдыхаю я. – Там Фрейя!