– Да, а Жан – питерец.
– Ну, кто у них начальник, это и без штатного расписания видно. Так, что у нас тут есть интересного в списочке, насчет где свить гнездо… Ага, Тропарево. Земли уже расписаны калединским ветеранам, а сама усадьба пока бесхозная. Вот и пусть там обустраиваются, птенцов выводят в свободное от работы время… Вы что-то хотите сказать?
Танечка сказала. Я немножко офигел. Открыл рот, чтобы уточнить, и тут же его закрыл – ибо все-таки иногда и совесть надо иметь…
Татьяна рассмеялась.
– Хотите спросить, чей это будет ребенок? Ну разумеется, Сережин. Однако Вилли про это знать вовсе не обязательно, вы не находите? Не будет же он его официально признавать!
Князевы представляли собой уникальную пару. Сергей был феноменально талантливым инженером-теоретиком. Я, например, могу себе мысленно представить работу любого движка в деталях – как работает клапанный механизм, что с ним, например, происходит при зависании, где там что сгорает, смазывается и трется… У Сергея была способность видеть уравнения. Вот так, он не искал решение, а сразу его видел! Причем сложнейших систем во взаимодействии. И картину работы того же движка он мог вообразить не только качественно, но и количественно. При этом отличаясь крайней застенчивостью и полнейшей непрактичностью.
Татьяна немало поработала над созданием нормальной обстановки вокруг главного инженера питерского завода судовых двигателей. Теперь там все знали – если Князев говорит «м-м-м», то можно и нужно спорить, если «э-э-э» – то надо задать уточняющие вопросы и идти исполнять, а если молчит и только страдальчески разводит руками – значит, исполнять надо не идти, а бежать со всех ног, пока поздно не стало. А дома Сергей рассказывал супруге, какие на заводе все милые и деликатные люди.
Сергей буквально боготворил свою супругу, все время пребывая в радостном недоумении – и как это получилось, что такая женщина выбрала именно его? К карьерному взлету Татьяны он отнесся как к само собой разумеющемуся – ну и где же быть такой умнице, как не в высших эшелонах власти. Иногда возникающие вокруг Татьяны сплетни оставляли его совершенно равнодушным – действительно, завидуют же, вот и брешут от зависти… Причем распространяют сплетни сплошь идиоты, которым верить – это себя не уважать. Тут он был прав, хоть сколько-нибудь умные люди про Танечку предпочитали не сплетничать, ибо имелись очень убедительные прецеденты.
Самое интересное, что и Танечка явно любила своего благоверного.
– И когда, значит, вы меня бросите наедине с враждебными силами? – решил уточнить я.