Рак стремительно преодолел десять ярдов, отделяющие его от комнаты стенографистки, ударил в дверь плечом, она слетела с петель, и он ввалился в комнату, держа в руке пистолет.
От зрелища, которое предстало его глазам, полковник лишился дара речи.
Ева стояла в углу комнаты со смертельно бледным лицом. Ее ночная рубашка была порвана на боку, и в прорехе виднелось тело от груди до бедра. На полу возле кровати, словно одержимый, корчился младший капрал Фицджеральд, зажимая рукой рану на грудной клетке. Рядом с ним валялась его винтовка, с которой был снят штык.
На то, чтобы обозреть всю эту картину, у Рака ушла пара секунд. Фицджеральд вопил во все горло и бился в конвульсиях.
– Полковник! – крикнул он. – Она… – Капрал указывал на Еву.
Рак увидел в ее руке штык от винтовки, измазанный кровью солдата.
– Что вы наделали? – резко спросил Рак, повернувшись к стенографистке.
Она посмотрела на него, и в ее зеленых глазах он не увидел ничего. Ни потрясения, ни страха. Ничего.
– Он попытался меня изнасиловать, – холодно проговорила Ева.
– Это ложь! – взвыл Фицджеральд. – Полковник! Она лжет!
Рак продолжал крепко сжимать пистолет, но не поднимал его. Он не знал, в кого его нацелить, даже если хватит духу поднять ствол.
– Ева? – неуверенно произнес он.
– Капрал вошел в мою комнату, когда я спала. Он приставил к моему горлу нож и попытался изнасиловать.
Рак колебался.
– Посмотрите! – крикнула мисс Миллер и рванула край прорехи в своей ночной рубашке, еще больше обнажив тело.
– Она сама попросила меня прийти! – выдохнул Фицджеральд. – Она сказала, что я обязан прийти к ней. Полковник, вы должны мне верить!
Фицджеральд пополз к Раку. Из штыковой раны на груди хлестала кровь. Он зажимал ее рукой, пытаясь остановить кровотечение, но Рак понимал, что ему уже ничего не поможет. Рана была смертельной.
– Ева, посмотрите на меня, – велел он. Она не реагировала, и он рявкнул: – Посмотрите на меня!
Она посмотрела. На ее лице краснела кровь, в глазах блестели слезы.
– Он надавил рукой мне на грудь и прижал меня к кровати. Сказал, что если я закричу, он меня убьет. А потом велел раздвинуть ноги.
– Ах, ты, лживая стерва! – завопил Фицджеральд.
Из последних сил Фицджеральд схватил свою винтовку за приклад и повернул ствол, нацелив его в Еву.
Раздался выстрел.
Фицджеральд обмяк. Рак опустил пистолет.
В темноте ночи испуганная сова улетела из сарая.
Некоторое время спустя они находились в его комнате и молчали. Ева сидела на кровати Рака, сгорбившись и обхватив колени руками. Он пристроился за столом, глядя в окно и куря сигарету.