Железных петель у нас здесь просто нет, пояснил он. Точнее есть, но совсем маленькие, на сундучках всяких или ящичках, для дверей они не подойдут. Нужно будет из города привезти, а пока и такие подойдут.
И, действительно, дверь держалась крепко, была хорошо подогнана и легко, но плотно закрывалась. Золотые руки у Диэглейра, это мы все оценили.
Завтра сделаю двери и для свинарника, пообещал он. Нужно будет ремни на петли взять, так бы и сегодня сделал, да вроде как не к спеху.
Базилда долго благодарила мужчину и приглашала остаться, поесть, когда рыба и картошка будут готовы, но он отказался, сказав, что сыт, и его уже заждались, так что должен улетать. Когда он вышел из дома, Саннива побежала следом и о чём-то попросила сквозь распахнутую дверь нам было видно, но не слышно. Диэглейр улыбнулся и кивнул, потом обратился и протянул лапу, на которую девочка тут же уселась. Базилда ахнула, то ли от вида дракона, то ли от того, что её дочь от него так близко, но я успокаивающе похлопала её по руке, и она вроде как успокоилась, только пристально смотрела, как огромный дракон взлетел, унося Санниву.
Впрочем, далеко он не улетел. Сделав пару больших кругов над поляной, Диэглейр опустил девочку на землю и улетел, на этот раз окончательно, а Саннива, широко улыбаясь и подпрыгивая, побежала к дому.
Покаталась, покачала головой Аннис. Словно на лошадке.
Драконы лучше. Лошадки не летают, возразила Саннива, заходя в дом. Мам, ну, что ты так пугаешься-то? Понятно же уже, что не съест нас здесь никто. Ты же сама видишь они хорошие.
Да, вижу, вздохнула Базилда. Господин Диэглейр очень хороший человек. Но мне всё равно жутко.
Спустя несколько часов, когда всё было давно сготовлено, попробовано и очень понравилось, когда я пересказала, как готовить те блюда, что я от Нивены и Луччи узнала, когда поросята были накормлены, а коровы подоены, мы с Саннивой и Аннис сидели на берегу, кидали в воду камушки и болтали. Базилда чем-то занималась в доме, а Кутберта я так и не увидела, чему была даже рада. По словам Аннис, он обычно целыми днями пропадал на пасеке, приходя домой только поесть и поспать, и здесь, похоже, решил не изменять своим привычкам. Что можно делать на пасеке целый день, девочки мне так и не смогли объяснить, и я для себя решила, что он просто там сидит, чтобы по дому ничего не делать. Правда, вслух говорить этого не стала.
Мы вот уже почти час болтали о том, о сём. Девушки о своей прежней жизни, я о своей, той, что осталась за океаном. Про драконов я старалась говорить поменьше, не хотела наговорить лишнего. Ни про воскрешение старейшин, ни про старых малышей даже не заикнулась, придерживалась прежней истории жили, заболели, почти все умерли, некоторые выжили, так вышло, что только мужчины и маленькие дети. Вот почему я здесь взяли в няньки, поскольку сами не справлялись. Может, когда-нибудь люди и узнают правду, вот только не от меня. Или от меня, если мне разрешат ту правду им рассказать. Но не сейчас.