Он прижал меня к себе, не давая ни единого шанса вырваться, а потом стал целовать до тех пор, пока я не сдалась и не стала отвечать на поцелуй. Это самые тяжелые переговоры в моей жизни. Мне даже рот закрыть не дают!
– Благодарю за внимание, – рассмеялся крестный, нежно гладя мою коленку. – Я жду встречное предложение.
Ну как с ним можно вести переговоры? Я вздохнула и поцеловала любимого, проводя рукой по пушистому хвостику. Хвостик был в явном восторге оттого, что его гладят, поэтому нежно отвечал на каждое поглаживание. Что-то я действительно редко его глажу. Он у меня всегда обделен любовью и лаской.
– Хм… Над этим стоит подумать… Мне нравится, что ты… – Фей посмотрел на хвост. – Снова затронула эту тему. Вести с тобой переговоры – одно удовольствие. Моя маленькая Мышка сегодня дипломатична, как никогда. Ты не проголодалась?
– Я с утра даже позавтракать как следует не успела… – жалобно соврала я, понимая, к чему он клонит. Если честно, то с утра мы неплохо подкрепились, поэтому кушать мне совсем не хочется. – Жаль, у нас с собой совсем немного денег, а бесплатно только… сыр в мышеловке…
– Ну почему же только сыр? Я могу предложить… эм… особое блюдо, которое обычно преподносят холодным. Это будет моим подарком тебе. Подарок котика для его маленькой мышки. – Крестный гаденько улыбнулся, закусив губу. – Трогательно и со вкусом… голубя.
Кстати, о птичках! Я сама уже начинаю волноваться. Тут вовсю идут тяжелые переговоры по поводу дележа абсолютной власти, а феей совсем-совсем не пахнет… Как же так?
Крестный встал, поднимая меня на руках, а потом поцеловал и осторожно поставил на пол. А сам лениво спустился вниз по ступенькам. Я с улыбкой стояла и смотрела на то, как за ним стелится длинный черный плащ. Через мгновение все вокруг померкло. Фей стоял спиной ко мне, объятый сумраком, выставив вперед когтистую руку.
– Как будем делить? Поровну или по справедливости? – усмехнулся он, собирая вокруг руки тонкие нити тьмы. Да, мой Фей – самый добрый Фей на свете. И совсем не важно, что сейчас он выглядит, как воплощение древнего зла, вызывая у меня сладкую смесь волнения и восхищения. Через буквально пару мгновений в пол ударила невесть откуда взявшаяся молния, и как-то совсем не изящно к его ногам шлепнулся пучок белых перьев.
Через секунду там стояла знакомая фея в своем голубом сверкающем платье. Вид у нее был не сильно презентабельный. Платье немного обгорело, красивая прическа растрепалась, лицо бледное-бледное, а затравленный взгляд непрерывно блуждал по залу. Вокруг «гостьи» сгущалась и клубилась самая настоящая тьма, на которую она смотрела с ужасом и отвращением.