Я приняла человеческий облик, положила его себе на грудь. Котишка свернулся клубочком.
– Лег? Лег! А теперь расслабься! Максимально! Дыши глубоко… – зевнула я, прикрывая рот рукой. – А теперь пробуй. Я кому сказала расслабиться? Слушай, вселенское зло, ты можешь хоть секунду не вертеться? Все… Улегся? А теперь давай… Расслабляйся… Думай о чем-то очень хорошем…
– Слышала? Это я замурчал? – через минуту спросил котишка, поднимая голову и прислушиваясь.
– Нет, – покачала головой я, укрывая нас одеялом.
– А теперь? – осведомился он, снова прислушиваясь и дергая ухом.
– Не-а! – вздохнула я и принялась его гладить и чесать за ушком. – Просто расслабься… Мой любимый котик… Мой самый-самый вредный и любимый котик… Я люблю тебя…
Мы лежали приблизительно полчаса. И тут я почувствовала, что он чуть-чуть завибрировал. Чуть громче. Еще громче… Он спал и мурчал во сне так, что мне казалось, от вибрации сейчас вылетят оконные стекла. Было такое ощущение, что у меня на груди работает дизельный генератор.
– Котик, – прошептала я, осторожно поглаживая его. – Ты мурчишь…
Котофей сонно посмотрел на меня, зевнул, свернув розовый язычок в трубочку, а потом оживился. Через секунду он лежал рядом со мной в человеческом обличье.
– Я правда мурчал? – спросил Фей, прищуриваясь. – Правда? Мурчал?
– Спать не давал. Прямо как вертолет, идущий на посадку, – улыбнулась я и поцеловала его в губы, чувствуя, как его рука настойчиво крадется по мне.
– Хм… А теперь я расскажу, что мне снилось, – сладенько заметил крестный, поглаживая мою спину и плавно спускаясь рукой вниз. – Да что рассказывать! Это показывать надо… И пробовать… Так, где твой хвостик? Почему он от меня спрятался?
* * *
– Ну где же она? – тихо спросила я, осматриваясь. Ранним утром мы мило сидели возле моего подъезда, изображая засаду. Большой черный пушистый котик и маленькая черная гладкошерстная кошечка. Обидно, да? Кому-то мех и подшерсток, а кому-то три волосинки и легкий подпушек.
– Погоди! – зевнул мой котик, потягиваясь. – Сейчас выйдет! Кстати, что у нас там со временем? Успеваем?
– Успеваем, – кивнула я. – Слу-у-ушай, а почему ты пушистый, а я гладкошерстная? А? Где справедливость! Может быть, я тоже хочу быть шапкой-кошанкой! Пушистые коты всем нравятся, а гладкошерстные так себе!
– Расскажи это владельцам сфинксов, – язвительно ответил котишка, поглядывая в сторону подъезда. – Сфинксам хорошо. На них блохи сразу видны… Хоть тапочкой дави.
– Котик, я кушать хочу! – заметила я, глядя на него жалобно-жалобно. Еще бы! Проснуться в такую рань! – Давай потом где-нибудь перекусим, а?