– Возможно, мы напугали их, – к Хадсону вернулась уверенность. Его щеки снова порозовели. – Ты была права, Рипли. Эти уродливые твари уязвимы.
Хикс поднял глаза от консоли и заговорил с Васкес и компьютерщиком:
– Вы двое, отправляйтесь в дозор. Нам нужно охранять периметр вокруг Управления и медицинского отсека. Большую территорию нам не удержать. Знаю, мы все измучены, но постарайтесь оставаться в тонусе и настороже. Если Рипли права, они начнут искать проходы в стенах и вентиляции. Мы должны остановить их наступление, как только оно начнется – и не ждать, пока твари проберутся сюда. Снимите их, как только полезут внутрь.
Морпехи кивнули. Хадсон отошел от консоли, подхватил винтовку и пошел вслед за Васкес в сторону главного коридора. Рипли обнаружила на столе полчашки кофе и одним глотком высосала оттуда холодную жижу. На вкус – дрянь, но хотя бы смочила горло.
Капрал ждал, пока она допьет кофе, потом спросил:
– Сколько ты не спала? Двадцать четыре часа?
Рипли безразлично пожала плечами. Вопрос ее не удивил. Постоянное напряжение иссушило ее, высосало все силы. Если она выглядела хотя бы вполовину так плохо, как себя чувствовала, неудивительно, что Хикс высказал беспокойство. Изнеможение пыталось одолеть Рипли раньше, чем до нее доберутся чужие. Когда она ответила, голос звучал сухо и отрешенно:
– Какая разница? Мы всего лишь тянем время.
– Ты только что говорила иное.
Она посмотрела в сторону коридора, который поглотил Васкес и Хадсона.
– Я говорила это, чтобы их подбодрить. И себя, возможно. Немного. Мы можем спать, но вот чужие спать не будут. Они не успокоятся и не отступят, пока не получат то, что хотят. А хотят они получить нас. И в итоге получат.
– Может, да. Может, нет, – Хикс улыбнулся.
Рипли попыталась улыбнуться в ответ, но не была уверена, получилось в итоге или нет. Сейчас она бы отдала годовую зарплату за одну чашку горячего свежего кофе, но, вот незадача, здесь никто не торговал кофе, а сама она слишком устала, чтобы тащиться к автомату.
Она положила огнемет на плечо.
– Хикс, я не хочу кончить, как остальные: колонисты, и Дитрих, и Кроу. Ты позаботишься обо мне, когда дойдет до этого?
– Если дойдет до этого, – мягко ответил он, – я позабочусь о вас обеих. С другой стороны, если мы все еще будем здесь, когда рванет станция, в этом не будет необходимости. Она позаботится обо всех – и о нас, и о них. Давай надеяться, что до этого не дойдет.
На этот раз она была уверена, что губы все же удалось растянуть в ухмылке:
– Никак не могу раскусить тебя, Хикс. Солдаты ведь не должны быть оптимистами, верно?