Вскоре мы увидели ужасные картины разрушений, вызванных падением огненного шара. Все было испепелено, все было мертво вокруг нас. Земли не было. Мы шагали по неотвердевшему еще слою лавы.
Мы поднялись на невысокую закругленную гряду холмов, замыкавших эту волнообразную равнину, и перед нами открылся новый горизонт. Это было уже совершенно фантастическое зрелище, какой-то волшебный мир, невероятно расцвеченный и кристаллизованный, нестерпимо сверкавший сквозь туман. С неба свешивался молочно-белый полупрозрачный занавес, пронизанный по краям золотистыми и серебристыми пучками света. И на фоне этого колеблющегося занавеса, упираясь ногами в землю и головой в небеса, стояли прямо против нас человекоподобные исполины…
«Смилуйся, господи!..» - завопил в ужасе Матвей Клоп и без сознания рухнул наземь. Признаюсь, не один из нас дрогнул от ужаса. Более стойкие испуганными глазами рассматривали эти чудовищные существа, так неожиданно появившиеся из голубоватого тумана. Странным казалось то, что они подражали нам, повторяя все наши движения. Первый страх у нас уже прошел, и мы стали более хладнокровно разглядывать их. Исполинов было столько же, сколько и нас. Один из них лежал на земле, а двое других наклонились над ним, - совершенно так же, как это было у нас: двое из наших товарищей хлопотали над потерявшим сознание Матвеем Клопом.
Все мы растерянно глядели на нашего ученого физика - Григория Сапатина, безмолвно вымаливая у него объяснения загадки.
- Эврика! - вдруг воскликнул Сапатин, взмахнув шапкой в воздухе.
- Эврика! - оглушающе загрохотали в ответ волшебные исполины и один из них также взмахнул своей шапкой.
- Братцы, да это же мы сами, это наше отражение в волшебном зеркале природы, это эхо нашего голоса! - воскликнул Сапатин, вновь подбрасывая свою шапку в воздух. Мы последовали его примеру.
Нужно было видеть - какое ликование охватило нас… Мы разгадали тайну. Сапатин был прав. Битый час мы бегали и прыгали, как расшалившиеся мальчишки, любуясь своим отражением в исполинском зеркале природы.
Матвей Клоп пришел в себя, но мы никак не могли растолковать ему сущность этого замечательного феномена природы. Бросив один только взгляд вверх, он вновь завопил, как сумасшедший, и опять без чувств растянулся на земле. Так он и не успел полюбоваться неповторимым видением, которое постепенно начало тускнеть и под конец совершенно рассеялось.
Между тем влажная духота вокруг нас все усиливалась. Уже невозможно было двигаться вперед. Казалось, где-то впереди нас кипит на костре гигантский котел с водой, и тепловые лучи грозят сварить нас. Особенно больно было глазам, перед которыми то и дело вспыхивали зеленые и фиолетовые искорки.