Потом её осенила мысль, как выбить из придурка Алека хоть чуточку пользы, и девушка вернулась.
— Спорим, ты не знаешь, кто хочет с тобой сыграть.
— КонПутер, — коротко бросил он и продолжил свою работу.
КонПутер. Брианне доводилось о нём слышать. Сородич Конопушки, выбравший местом своего обитания пещеру и способный изменять в ней реальность. Лучшего партнёра для игр и придумать нельзя! Умный Алек всё-таки оказал ей неоценимую услугу.
Но КонПутер жил далеко отсюда, к югу — да ещё и через Провал. Хотя и неподалёку от её родной Чёрной Деревни. Как же добраться туда быстро?
Может, тем же способом, что она добралась и сюда. Но сперва следовало подготовиться. Граничила ли деятельность КонПутера с цензурой? В Обыкновении её рамки зачастую сдавливали определённые политические, непристойные или другие спорные записи с высказываниями. Неважно, насколько невинным или благожелательным было выражение, всегда находился тот, кого оно оскорбляло, и кто хотел, чтобы обществом безусловно признавались лишь его собственные верования и выражения. В Ксанфе тоже имелся свой корабль под названием «Цензор» — кошмарное устройство, чьё присутствие по соседству неизменно приводило к ужасным беспорядкам. Брианна вспомнила времена, когда от него страдала и Чёрная Волна тоже. К счастью, поселенцы вовремя с ним разминулись, но эффект запомнился надолго. Пришлось звать на помощь другой корабль под названием «Вседозволенность». Где бы он ни появлялся, воздействие первого корабля сводилось к нулю. А ещё он аннулировал обет молчания участников Взрослого Заговора. Поэтому в большинстве прибрежных посёлков его особо не жаловали, так как Заговор Взрослых охватывал весь Ксанф — даже драконы с ограми придерживались его правил. Однако, поскольку Чёрная Волна эмигрировала из Обыкновении за шесть лет до этого, старшие дети в большинстве своём были уже посвящены в тайну, и их «Вседозволенность» не затронула. Брианна и сама прекрасно знала все тонкости вызова аистов. Ей просто не хотелось этим заниматься, особенно до встречи с кем-нибудь действительно подходящим. А пока она притворялась такой же невинной, как обычная ксанфская молодёжь. Слова «мне всего пятнадцать» отпугивали всех настойчивых представителей мужского пола. Кроме, к сожалению, того мужчины с гнилыми мозгами, короля зомби. «Вседозволенности» она не боялась, понимая, что в определённых обстоятельствах и этот кораблик можно использовать. Лишь бы у руля стоял разумный человек.
По её заключению выходило, что привычка КонПутера к изменению реальности и вправду имела прямое отношение к цензуре, потому что слышать аргументы противника чаще всего тот просто не желал. Таким образом, его деятельность могла представлять для корабля определённый интерес. А это всё, что ей требовалось.